В 1943 г. БЛАЗЕР был наказан за свою ошибку. Он был снова направлен в Понары для сожжения трупов своих товарищей. В 1944 г. БЛАЗЕР второй раз ушел из Понар. На этот раз в направлении к лесу, к партизанам.
Заявление немцев о том, что никто не ушел из Понар, – это хвастливая агитационная ложь, рассчитанная на то, чтобы запугать и лишить надежды своих узников. Свидетели есть.
Среди окрестных крестьян есть люди, наблюдавшие экзекуции, слышавшие стоны и крики убиваемых. Есть люди, которые засыпали ямы песком, убирали трупы убитых по дороге.
Густой черный дым и отвратительный запах горящего человеческого мяса, которые распространялись на километры вокруг крематория, выдавали также факт сожжения останков. Шила в мешке не утаишь. Население деревень, окружающих Понары, знает о зверствах гестапо и по достоинству его оценило. Не случайно так много мужчин и женщин различного возраста и разных наций ушло из этих деревень к красным партизанам.
Но Понары не уникум. При всей чудовищности своего содержания Понары обычное явление, обязательный атрибут господства гитлеровцев, господства, основанного на терроре и ставящего своей целью истребление мирного населения. Только в непосредственной близости от Вильно массовые могилы имеются кроме Понар еще и в Троках.
У каждого городка, у каждого местечка и даже в крупных селах Вильнюсской области есть ямы с различнейшим числом жертв.
Но массовые расстрелы производились в Понарах почти ежедневно. На работе мы всегда слышали близко, явно на нашей территории, производимые выстрелы, то одиночные, винтовочные, то очередь автомата, но всегда звук был слышен с одной и той же стороны. Время от времени нам приносили вещи. Однажды принесли около 20 новых литовских шинелей и такое же количество гимнастерок и брюк. То принесут мешок картошки или пару мешков гороха – на мешке бывает отчетливо видна написанная чернилами фамилия прежнего владельца.
Подозрения обратились в уверенность, когда на одной из последних ям мы обнаружили поверх песка ничем не засыпанные фигуры. Их было около сотни – мужчины и женщины. В различнейших позах, но почти у всех руки связаны за спиной.
Большинство без одежды. Трупы лежали не засыпанными от нескольких дней и до 3-х месяцев. Все они настолько сохранились, что не только опознать их можно было, но и предсмертное выражение лица было совершенно отчетливо видно. И только отсутствие выклеванных воронами глаз придавало лицам страшный вид.
Яма, в которой лежали свежие фигуры, находилась у самого края территории, в непосредственной близости от шоссе Вильно – Гродно. Характерно, что сооружать очаг в непосредственной близости от ямы, как мы это делали обычно, нам не разрешили. Очаг был сооружен в центре территории, и фигуры пришлось носить метров за 400. Показать проезжающему по шоссе гражданскому населению костер из 3500 человеческих трупов гестаповцы не решились: 1944 год не 1941-й.
Как-то, еще в феврале, штурмфюрер поставил задачу вынести 800 фигур за день.
Шефы напрягли все усилия, чтобы ускорить рабочий процесс и увеличить производительность. Выбивающихся из сил рабочих подгоняли беспрерывно. Удлинили рабочий день на полчаса, затем на час, до темноты... Тщетно. В течение многих дней задание оставалось не выполненным. Многократные упоминания о «саботаже», о «лазарете» оказывались недостаточными. Слишком велика была указанная норма. Даже репрессий никаких немцы не применили, настолько очевидно было, что требование не по силам.
Но в один из дней «счастье» улыбнулось штурмфюреру. Песка на фигурах было еще меньше обычного. Фигуры – чуть ли не все подряд – малые дети, такие, что их можно было класть на носилки по две. Шефы подгоняли немилосердно. И уже вскоре после обеда выяснилось, что желанная цифра будет достигнута. Штурмфюрер ходил как триумфатор. Кончили работу мы в этот день точно в положенное время. Задание было перевыполнено (что-то 820–830 фигур). Глядим – целая процессия начальства.
Вообще гестаповцы и СС-овские чины любили наше производство. Величественная картина тысяч разлагающихся в земле и горящих на костре человеческих трупов была, очевидно, отрадна их взорам. Ужасающее зловоние ям приятно их сердцам. Труп врага хорошо пахнет.
Во всяком случае достаточно нас посещали всякие обозреватели, наблюдатели, экскурсанты. Некоторые, видимо новички, с интересом разглядывали все, интересуясь мельчайшими подробностями, иные, матерые волки, оценивали виденное критично, явно сообразуясь со своим богатым опытом.
Все они были единодушны в издевательствах над «живыми фигурами» и во всех случаях получали явное удовольствие от посещения Понар. Посещения начальства были нам не в диковинку. Но в описанный день начальство было необычное. Толстые брюхи и золотом шитые воротники указывали на их высокое положение. Говорят, что был лично сам вильнюсский гебитскомиссар ХИНГСТ.
Нас выстроили в две шеренги. Штурмфюрер произнес речь. Большая часть его речи была посвящена самовосхвалению, но главное, оказывается, было в том, что благодаря блестящей организации работ была достигнута цифра 800 фигур в день, что является наилучшим достижением для всех многочисленных рабочих площадок всей Литвы. Главный толстяк, слушая штурмфюрера, одобрительно кивал головой...
Дальше мы пели песни. В заключение, за установление наилучшего достижения по всей Литве, нам раздали от имени главного толстяка по одной сигарете, и начальство удалилось, вероятно, торжествовать по поводу установления столь знаменательно рекорда. Не знаю, какую награду получил штурмфюрер за блестящую организацию работ. Да это и неважно. Важно иное.
Во-первых, значит, не безответственные лица, а наивысшее областное начальство лично занимается вопросом сожжения трупов, сокрытием следов немецких зверств. Занимается, интересуется и лихорадочно торопит эту работу.
Во-вторых, значит, не только в Понарах, по всей Литве (да и только ли в Литве?!) одновременно действуют аналогичные рабочие площадки. Многочисленные!!!
Сколько жертв сжигают все эти площадки? Сколько невинного мирного населения истребили эти двуногие звери?
И какой же ценой расплатится Гитлер и иже с ним за эти неслыханные в истории человечества злодеяния!!!
Начальник 8-го отдела 4-го Упр[авления] НКГБ СССР [...]
ЦА ФСБ России. Ф. 100, оп. 11. д. 5. Л. 29–39. Подлинник. Машинопись.
№ 8
Протокол допроса СЕЙНЮЦА С.С. о зверствах в Понарах
7 августа 1944 г.
Я, оперуполномоченный младший лейтенант [...] с/ч допросил в качестве свидетеля, который по существу показал:
СЕЙНЮЦ Станислав Степанович, 1904 г р., гор. Вильно, в настоящее время проживает: ст. Понары. В Понарах проживает с 1935 г., по национальности поляк, образование – гимназия – среднее, место работы – центральный почтамт – гор. Вильнюс.
Вопрос: Скажите, что Вы знаете о немецко-фашистских зверствах над советскими гражданами?
Ответ: Я знаю, что в Понарах от 11 июля 1941 г. начали расстреливать немцы сначала мужчин – евреев, а потом и женщин, детей, мужчин. Это длилось все время до прихода Красной Армии.
Неоднократно сам видел, как гнали громадные группы людей измученных, избитых, окровавленных, подгоняя их криками и побоями. Недалеко от моего дома, метров 300–400, есть в лесу огороженное колючей проволокой место, где происходили эти массовые убийства советских граждан. Место это было очень строго под охраной. Как только кто подойдет к этому месту – забору, сразу в него стреляли.