Тон Пинкни изменился. «Не лгите мне, констебль Хинтон».
«Я сказал вам правду, сэр».
«Вы пришли сюда в надежде поймать меня на чем-то», — обвинил Пинкни.
«Вы хотели посмотреть, как я отреагирую на новость, которая явно выгодна нам. Короче говоря, вы смеете подозревать нас в причастности».
«Это совсем не так, сэр».
«Это просто оскорбительно».
«Этого не должно было случиться», — сказал Хинтон. «Инспектор Колбек, который руководит расследованием, сам получил образование в Оксфорде. Вы хоть на минуту могли подумать, что он мог представить, что его старый университет способен на такое преступление?»
Пинкни смягчился лишь отчасти. «Мне жаль», — заявил он. «Мне действительно очень жаль — во-первых, семье Помероя, а во-вторых, его лодочному клубу. Мы слишком хорошо знаем, каким блестящим рулевым он был. Его смерть неизмеримо ослабила команду Кембриджа». Его голос стал жестче.
«Какая дьявольская свинья могла замышлять его убийство?»
«Я понимаю, что у нас есть надежные подозреваемые».
«Да, я один из них».
«Похоже, у Помероя были враги».
«Я в начале этого списка или чуть ниже?»
«Инспектор Колбек более или менее оправдал вас, сэр».
«Более или менее?» — повторил Пинкни. «Это не совсем звучное одобрение нашего этического кодекса, не так ли? Более или менее, конечно! Ни я, ни кто-либо из членов моей команды не подумали бы попытаться получить преимущество, совершив такое отвратительное преступление. За кого вы нас принимаете?»
«Я больше не буду вас беспокоить, мистер Пинкни. Мне жаль, что вы не поняли причину моего прихода сюда».
Однако прежде чем он успел выйти из комнаты, дверь внезапно распахнулась, и вошел грузный мужчина лет тридцати.
«Вы пришли вовремя», — сказал Пинкни новичку, прежде чем повернуться к Хинтону. «Это наш тренер Лиам Бранниган. Я уверен, что он с удовольствием присоединится к нашему разговору. Пожалуйста, скажите ему , что вы осмелились мне сказать».
Хинтон посмотрел в беспощадные глаза ирландца.
В тот же день Колбек сел на поезд до Бери-Сент-Эдмундс. Перед этим он зашел на телеграфную станцию, чтобы узнать, не пришло ли ему какое-нибудь сообщение. К сожалению, его не пришло, что подтвердило его опасения, что даже комиссар столичной полиции не сможет связаться с премьер-министром. Колбек смирился с тем, что его желание лично поговорить с лордом Палмерстоном может никогда не осуществиться. Поэтому он сосредоточился на цели своего визита.
Выйдя в пункте назначения вместе с остальными пассажирами, он увидел Артура Буллена, разговаривающего с начальником станции. Колбек счел нужным подойти к ним.
«А, вы снова здесь, инспектор», — сказал Моулт. «Можем ли мы вам помочь?»
«Лучший способ помочь мне, — сказал Колбек, — это сказать правду. Почему вы утверждали, что идея повесить эту доску принадлежит вам? На самом деле, это было детище Буллена, не так ли?»
«Ну, да… в каком-то смысле, я полагаю, это было…»
«Вы издевались надо мной по этому поводу, — вспоминает Буллен. — И все же это сработало».
«Два человека действительно предоставили нам полезную информацию», — добавил Колбек, — «так что заслуга в этом принадлежит им».
Побуянив несколько секунд, начальник станции сказал, что ему нужно отправить поезд, и быстро ушел.
«Спасибо, инспектор», — сказал Буллен с ухмылкой.
«Ты тот, кто заслуживает благодарности».
«Рад снова тебя видеть».
«Я совершаю свою третью поездку в больницу, — объяснил Колбек, — а затем пойду в гостиницу «Фокс». Вы ее знаете?»
«Да, я хорошо его знаю. Это в самом центре города. Я иногда там выпиваю, но цены на еду немного высоковаты для человека с моей зарплатой».
«Кто-нибудь еще выступил в ответ на вашу апелляцию?»
'Боюсь, что нет.'
«Свидетелей всегда нелегко найти. Они видят, что что-то происходит прямо у них на глазах, но — всякий раз, когда мы просим дать показания — они боятся выступить. И все же, — сказал Колбек, взглянув на часы на платформе, — мне пора идти».
«Удачи в больнице, инспектор!»
«Я бы предпочел, чтобы это было в The Fox».
Колбек вышел со станции и взял такси по уже знакомому маршруту в больницу. Он нашел доктора Нанна в его кабинете, и состоялся дружеский обмен приветствиями. Доктор поднял две извиняющиеся ладони.
«Я знаю, зачем вы пришли, инспектор, — сказал он, — но я пока не могу вам этого дать. Вам нужны результаты вскрытия, а они неполные. Патологоанатом подтвердил, что причиной смерти было отравление, но не смог ее определить. Мы послали за кем-то из больницы Святого Фомы в Лондоне. Он эксперт-токсиколог».