Петтигрю, приехавший в контору утомленным и измученным больше, чем может утомить и измучить поломка в метро, тут же взбодрился.
— Мой дорогой друг! — воскликнул он, как только дверь открылась и на пороге появились Дерек и Шила. — Вот уж поистине нечаянная радость. Я думал, вы все еще за решеткой. И мисс Бартрам тоже — последний раз, когда я вас видел, вы были такой взъерошенной. Поздравляю с освобождением. Или вас выпустили под залог?
— Нет, — ответил Дерек. — Все закончилось, по крайней мере для нас. Я счел, что в первую очередь должен сообщить это вам. Сегодня утром мы предстали перед лорд-мэром. Вся процедура заняла не больше минуты, он был исключительно любезен. Меня он оштрафовал на сорок шиллингов, а Шилу осудил условно.
— Какая пристрастность! Если бы меня вызвали в качестве свидетеля, я был бы вынужден сказать, что из вас двоих мисс Бартрам куда решительней нападала на полицейских.
— Единственная загвоздка теперь состоит в том, что мне, кажется, не удастся сохранить место в министерстве, — пожаловался Дерек.
— Попробуем что-нибудь сделать. У меня, как вы понимаете, есть несколько друзей в суде, и один из них — весьма крупная шишка в ваших кругах. Думаю, мне удастся помочь вам послужить Родине еще. Но расскажите мне о Бимише. С ним поступили так же великодушно?
— Нет, — серьезно ответил Дерек. — Его дело отложили на неделю. Сказали что-то насчет другого обвинения, которое ему будет предъявлено.
— Думаю, это значит, что именно он и убил эту старую скотину, — вставила Шила.
— Гм. Здесь я бы не спешил с выводами. Сдается мне, что найдутся подозреваемые, которым следует отдать предпочтение перед Бимишем в совершении этого преступления. Думаю, для широкой британской публики будет большим разочарованием узнать, что человек, которого обвиняли в убийстве, на самом деле окажется виновным лишь в том, что торговал спиртным в ночном клубе «Корки», не имея лицензии, или в чем-то в этом роде.
— Но тогда кто же убил судью? — спросила Шила.
Петтигрю не ответил. Он прислушивался к шуму какого-то препирательства за дверью. Вскоре в кабинет вошел Джон с обиженной миной.
— Простите, сэр, — сказал он, — но инспектор из Скотленд-Ярда опять здесь, и с ним еще какой-то человек. Они желают видеть вас немедленно. Я объяснял им, что вы заняты, но…
Петтигрю заметно побелел, но сказал:
— Впустите их, Джон. Если мистер Маршалл и мисс Бартрам желают остаться, тем лучше.
Вошли Моллет и суперинтендант Браф. Оба мрачные и решительные.
— Вы знакомы, разумеется, с этой дамой и этим джентльменом, — сказал им Петтигрю. — Думаю, им будет интересно узнать то, что вы имеете сообщить. В сущности, если это то, чего я ожидаю, они даже имеют право это знать.
Суперинтендант вопросительно посмотрел на Моллета, тот медленно кивнул и дернул себя за ус. Некоторое время все молчали, потом суперинтендант прочистил горло и отрывисто заговорил:
— Я пришел сообщить вам, мистер Петтигрю, что леди Барбер сегодня утром бросилась под состав электропоезда на станции метро «Южный Кенсингтон».
Петтигрю, стоявший возле стола, рукой нащупал кресло у себя за спиной и рухнул в него.
— Так вот почему задержали поезд, на котором я ехал утром, — пробормотал он.
— Боюсь, это слишком тяжелый удар для вас, — сочувственно сказал Моллет.
Петтигрю поднял голову.
— Напротив, — ответил он, — большое облегчение. Я боялся, что вы пришли сообщить мне о ее аресте.
— У нее в сумке нашли записку, — продолжил Моллет. — Кажется, это ваш почерк?
Петтигрю бросил взгляд на листок бумаги, который инспектор положил на стол перед ним.
— Да, — сказал он. — Мой. И полагаю, я несу ответственность за то, что произошло.
— Это очень тяжелая ответственность, — заметил Браф.
— Я осознаю это, — ответил Петтигрю, — но готов отвечать. Насколько я понимаю, вы собирались арестовать ее за убийство? — с волнением спросил он.
— Наше расследование еще не было закончено, — ответил суперинтендант, — но при нормальном ходе дела я, вероятно, обратился бы за ордером на арест в течение ближайших нескольких дней.
— Тогда я поступил правильно, — твердо заявил Петтигрю. — Потому что, да поможет мне Бог, я любил эту женщину.
— Вы хотите сказать, что эта записка послужила причиной того, что леди Барбер покончила с собой?
— Разумеется. — Короткий всплеск эмоций улегся, Петтигрю снова был хладнокровным и ироничным, как всегда. — Я думал, именно это вы хотели обсудить.