Появление виски вернуло Петтигрю к действительности.
— Ваше здоровье! — провозгласил он и медленно сделал большой глоток. — Ну, как там с идеалами? Они все еще властвуют?
— Во всяком случае, я их пока не утратил, — ответил Дерек.
— И правильно. В вашем возрасте я тоже их имел. Идеалы, амбиции и — ох! — столько всего прочего. Однако все это неизбежно проходит. Между прочим, вы не видели вечернюю газету?
— Нет. Там есть что-то об идеалах?
— Не совсем. Хотя об амбициях есть. Я, разумеется, имею в виду не ваши амбиции — такие подаются на первой полосе под огромными заголовками. А это так, мелочь — всего лишь небольшой абзац где-то в углу. — Он отглотнул еще виски. — Джефферсона назначили окружным судьей.
Дерек постарался сделать вид, что понимает, о чем речь.
— Джефферсона! — презрительно повторил Петтигрю.
— Это была должность, на которую вы… то есть вы ожидали, что… — запнулся Дерек.
— Вы хотели спросить, претендовал ли я на эту должность? Конечно, претендовал. Это моя закоренелая привычка. Если быть точным, это пятый округ, в котором я подавал на соискание должности судьи. Пятый и последний.
Петтигрю поставил пустой стакан на стол.
— Ну что вы, — постарался утешить его Дерек. — Почему же последний? Да, вам до сих пор не везло, но в следующий раз…
— Нет! — раздраженно перебил его Петтигрю. — Мой юный несведущий друг, вы не поняли главного. (Пожалуйста, позвоните в звонок, который рядом с вами.) Я страдаю и пью не из-за того, что должность не досталась мне, а из-за того, что она досталась Джефферсону. Теперь понимаете?
— Не зная Джефферсона, вряд ли.
— Правильно. В том, что вы не знаете Джефферсона, большое ваше преимущество передо мной. (Официант, еще два двойных виски, пожалуйста.) Я не хочу настраивать вас против него. В конце концов, вы подумываете о юридической карьере, и судьба может свести вас с ним в будущем. Не в гнусной сущности Джефферсона — а он человек гнусный — дело. И не в том, что общественность получила вопиюще плохого судью, хотя могла получить сравнительно хорошего. Дело в том, что никто, никакой лорд-канцлер, будь он и последним забулдыгой, никогда не назначит меня окружным судьей после Джефферсона. Понимаете? Если мы с ним стояли вдвоем в списке кандидатов и выбрали его при всех его профессиональных несовершенствах, в следующий раз я просто не смогу претендовать на должность, при том что он на пять лет младше меня. Хотя бы потому, что, как вы еще будете иметь возможность убедиться, моложе человек не становится. Полагаю, рано или поздно это должно было случиться, но я бы предпочел, чтобы это был не Джефферсон. (Благодарю вас, официант.) Ладно, забудем о нем. — Он поднес к губам новый стакан.
Дереку не часто доводилось выпивать два двойных виски подряд, и он обнаружил, что эффект, по крайней мере в первые минуты, выражался в необычайной ясности мысли. Его мало интересовал Джефферсон, а вот Петтигрю и целый ряд вещей, с ним так или иначе связанных, очень даже интересовали; и сейчас, казалось, представился удобный случай расширить свои познания. Следующие слова Петтигрю дали ему повод, который он искал.
— Ну, — сказал он, — как там ее светлость? Понравилось ли вам жиголовать?
— Ее светлость в полном порядке, — сухо ответил Дерек. — Но очень обеспокоена.
— Охотно верю. Синяк под глазом всегда беспокоит красивую женщину.
— Откуда вы знаете о синяке? — удивился Дерек. По настоятельной просьбе судьи было решено ни в коем случае не делать достоянием публики происшествие в Уимблингэме.
Петтигрю ухмыльнулся.
— Слухи, знаете ли, — сказал он. — Кроме того, я сам был в Уимблингэме.
— Я знаю. — Дерек испытывал некоторую неловкость. — Но леди Барбер, разумеется, беспокоит не только синяк.
— Конечно. Это турне у Папы Уильяма вообще не задалось. Что об этом думает Хильда?
— Она считает, что за всем этим что-то стоит.
— За всем?
— Да — за письмами, конфетами и ее синяком. Она полагает, что все это устроено одним и тем же человеком.
— М-м… — Петтигрю сморщил нос. Стакан с недопитым виски стоял забытым у его локтя. — Такая возможность, конечно, всегда существует. И кто же, по ее мнению, этот человек?
— Первое имя, которое она назвала детективу, — Хеппенстол.
— Детективу? Значит, с вами был кто-то еще? Скотленд-Ярд тоже участвовал?
— Да. Приходил парень по фамилии Моллет.
— Ого! Похоже, кто-то действительно не на шутку обеспокоен. И что сказал Моллет о Хеппенстоле?
— Не много. Он, судя по всему, вообще не слишком верит в эту версию. Но мне трудно было следить за разговором, я ведь ничего не знаю. Вот если бы вы рассказали мне, кто такой этот Хеппенстол. Его имя то и дело всплывает, а я ничего не могу понять.