— Да, получили. Очень интересное донесение. Прочтите сами.
— Значит, дело обстояло так, — подвел итог инспектор, дважды прочитав бумаги, которые дал ему Брау. — Этот паршивый нож был представлен как улика на суде над Окенхерстом в Истбери в декабре. После слушания нож исчез и объявился четыре месяца спустя. Нашли его в спине судьи Барбера. Последний раз его видели в руках судьи во время его заключительной речи, потом на столе судьи. М-да. И они сделали список людей, сидевших на судейской скамье. Слева направо: старший констебль капитан Тревор, клерк судьи Бимиш, Маршалл, судья в центре, шериф сэр Уильям Кэндиш, леди Кэндиш, леди Барбер, помощник шерифа Грэнби — вот это да!
— Что такое? — спросил суперинтендент.
— Ничего особенного, я просто очень удивился. Господин Виктор Грэнби помощник шерифа. Старший партнер фирмы "Грэнби и Ко" — конечно, это он. Я припоминаю, что это самая главная адвокатская контора в тех местах. Он уже давно работает помощником шерифа.
— И что же?
— Только то, что раньше у фирмы Грэнби был еще один партнер Хеппеншталь. Старший Хеппеншталь умер, а младший забрал свой капитал и открыл собственное дело в Лондоне. Это давнишняя история. Вы ведь помните дело Хеппеншталя?
Суперинтендент кивнул.
— И?… — спросил он.
— Грэнби женился на сестре Хеппеншталя. Вот и все. Но это ничего не значит. Судья был раз десять на выездных сессиях после того, как посадил Хеппеншталя, и Грэнби вроде бы не держал на него зла.
— Мы для верности проверим, что он делал в интересующий нас день, пообещал Брау. — Но если взял нож, чтобы убить судью, почему он ждал четыре месяца?
— То же самое можно спросить относительно всех остальных, кто тогда были в суде, — заметил Маллет. И, помедлив, уверенно заявил: — Скажите мне, почему судью убили 12 апреля, и я скажу вам, кто это сделал. Так, — продолжил он, просматривая донесение. — Что еще сообщают нам ребята из Истбери? Ах да. Вход и выход к судейской скамье находятся прямо за столом судьи. Это значит, что любой входящий и выходящий мог видеть и взять нож. Среди других, кто мог бы беспрепятственно взять нож, — адвокаты обеих сторон, то есть сэр Генри Баббингтон и господин Потт, его помощник, господин Петигрю, их поверенные, сами полицейские, которые искали нож и не нашли, и господин Гервиз, секретарь выездного суда, который сидел перед судьей на ступеньку ниже. Я думаю, мы можем исключить господина Гервиза. Ах да, еще Грин, слуга личного секретаря судьи, который готовил чай для судьи и ходил между комнатой его светлости и судейской скамьей после того, как слушание закончилось. Это все.
Суперинтендент что-то просчитывал в уме.
— Из тех, кто мог взять нож, — сказал он, — насколько нам известно, трое находились в непосредственной близости к судье, когда его убили: Маршалл, Петигрю и леди Барбер.
— И Бимиш, — добавил Маллет.
— Нет, — поправил его Брау. — Все свидетели утверждают, что в тот момент, когда судья упал, Бимиша рядом уже не было. Он вообще близко к судье не подходил. Вы помните, он появился первым и констебль сразу схватил его?
— Совершенно верно, — согласился инспектор. — Он сбежал, когда полицейские бросились на тех двоих, но близко к судье не подходил. Значит, получается, что… — Он внезапно замолк, а потом воскликнул, чуть ли не с восторгом: — Дротики!
— Что-что?
— Я только что вспомнил. Клуб Корки — там везде были Доски для метания дротиков. Клуб был знаменит этим видом спорта — если считать это спортом. Там проходил лондонский чемпионат. Предположим, что Корки сам является специалистом по метанию дротиков. Тогда для него совсем не трудно было бы метнуть этот нож с расстояния в несколько футов, когда полицейские оттаскивали тех двоих. Там получилось много свободного места на мостовой, куда и упал судья.
Суперинтендент Брау не любил проявлять эмоции. Если его и взволновало новое предположение, внешне это никак не отразилось.
— Очень хорошо, — сказал он. — Тогда добавляем к нашему списку Бимиша. Итак, мы имеем четверых. Мне кажется, на данный момент мы знаем более-менее все, что хотелось бы, о Маршалле и Бимише. Как насчет остальных?
— Всем известно, что Петигрю и судья находились в плохих отношениях многие годы, — сообщил Маллет вкратце. — Леди Барбер — жена судьи. Я думаю, вы слышали, что Барбер должен был вот-вот уйти в отставку из-за скандала в Маркгемптоне. Я скажу вам о некоторых деталях напрямую. Не исключено, что, если бы судья потерял работу, их брак мог потерять для нее значение. Кроме того, она старая приятельница Петигрю. Они могли задумать это вместе.