Мы тоже готовы к отплытию. Но я решил еще отложить Великий скачок в Неизвестность, с которой, увы, я уж очень хорошо познакомился. Сначала мы отправимся в небольшое пробное плавание в Малакку: проникнем на 150 миль дальше в пролив, где можно рассчитывать на плохую погоду, и подвергнем испытанию наше судно. Мы еще не опробовали рулевое устройство. Паруса и такелаж изготовлены заново, мотор проверен; надо убедиться, что все оснащение будет вести себя достойно, ибо в Индонезии нельзя рассчитывать хотя бы на малейшую помощь в виде запасных частей или каких-либо материалов. Плавания до Малакки достаточно, чтобы проверить, что еще не ладится. Если у нас будут неприятности, то ничто не помешает заходить в маленькие порты малайзийского побережья, где всегда можно укрыться и отремонтироваться. Более того, почему бы на обратном пути не остановиться на несколько дней в Сингапуре, чтобы окончательно доделать то, что мы сочтем необходимым.
Откровенно говоря, мы уже вполне насытились Сингапуром. Я по-прежнему люблю этот город, но работать как рабы и сходить на землю лишь по самым неотложным делам — все это лишает очарования туристические прогулки. К тому же с момента прихода в Сингапур стояла собачья погода. Почти ежедневно на нас обрушивались самые сумасбродные шквалы. Мы наблюдали, как они надвигались с севера в виде черных завес, подметавших старый аэродром. Низкие тучи нависали почти над самой землей, как нахмуренные брови. Обычно все начиналось с полного штиля. Воздух превращался в мягкое, влажное, удушливое покрывало, которое почти заглушало шум движения на мосту Мердека. Потом вдруг начиналась заваруха: порывы шквального ветра силой в шесть-семь баллов и ниагары дождя, которые неслись параллельно земле с такой силой, что могли перевернуть нас вверх ногами. Несколько раз мы дрейфовали к берегу на якорях; на большом — со штоком и на четырехпалом (позднее он будет держать нас при всех обстоятельствах). Но дно бассейна очень рыхлое: тина такая жидкая, что, вонзаясь в нее, якорю не за что зацепиться. Такие шквалы всегда непродолжительны. Обычно они длятся не более часа, после чего ветер спадает, хотя довольно часто дождь не прекращается весь день. После ливня зловоние из всех сточных труб и мерзейших, до берегов переполненных каналов, которые дренируют Катонг и Каланг, усиливается. Вода в них сгущается в зловонный студень. Нет, мы нисколько не огорчены тем, что покидаем эти места.
Совершаем рейс вокруг острова и еще несколько дней стоим на якоре (визиты к зубному врачу продолжаются) в мрачном Сунгаи-Пандане, новой резиденции яхт-клуба. Как она отличается от старого местоположения в конце Трафальгар-стрит, где мы так приятно проводили время по воскресеньям! Там, правда, тоже стояло непрекращающееся зловоние, но было как-то уютнее. Новое здание в Сунгаи-Пандане возвышается на фоне, точно соответствующем декорациям из фильма Антониони «Красная пустыня». Мы состоим членами клуба уже два года, но куда подевались наши старые друзья? Теперь во главе клуба стоит группа офицеров и знати, но, не принадлежа ни к той, ни к другой категории, я чувствую себя там чужаком. Разумеется, их шокировали мои босые ноги и джинсы с дырами на ягодицах. К тому же медные части «Синга Бетины» крайне нуждались в чистке. Но главная причина неприязни к нам было наше сумасбродное намерение выйти в море на утлом суденышке, чуждое их представлениям о приличиях и достоинстве.
Как бы то ни было, мы не являемся желанными гостями, и нам дали это почувствовать не слишком тактично. Да и сами мы не расположены оставаться здесь дольше, чем требуется.
4
Экспедиция в Малакку
Идем почти полными левыми галсами. Пересекаем широкий восточный вход в пролив Куала-Джохор, и перед нами открывается низкий, покрытый густой растительностью остров Кукуп. Вся эта зона мелководна: плоские, заболоченные берега, отмели тянутся на десятки миль в открытое море. Мы находимся внутри изобаты с двухсаженными глубинами, где сильные течения устремляются в узкие, неустойчивые фарватеры. Эхолот бодро мурлычет, и мы плывем на волне прилива по проходу, который отделяет Кукуп от материка. Поселок Кукуп — это длинная линия свайных хижин, возвышающихся над круговоротами. Серебристые нейлоновые сети свешиваются с их веранд в рыбачьи лодки, стоящие на якорях и готовые к ночному лову. Потоки искрящейся водяной пыли блестят, как снег в лучах заходящего солнца. Держимся круче к ветру и, пройдя последние хижины, бросаем якорь в маленькой бухточке, немного защищающей нас от буйного и стремительного течения. Почти тотчас к нам, как обычно, стекаются посетители и задают привычные вопросы: «Сколько вас? Откуда вы? Куда плывете? Сколько заплатили за судно? Радиоприемник? Якорь? Четырехпалый якорь без штока? Морские сапоги?» Еще один практический урок по основам малайского языка. За пять минут на палубу взобрались 30 человек, протиснулись в кормовую каюту, сунули головы в световой люк кают-компании: «Аллах Акбар! Посмотри, сколько здесь книг!» Возбужденная, веселая, говорливая толпа, несколько навязчивая, но такая дружелюбная, что нельзя не проявить учтивости.