У меня было несколько судов, и я от случая к случаю учился управлять ими. Прочел все, что было опубликовано о плавании под парусами и о технике навигации. Пересек Южно-Китайское море от Вьетнама до Филиппин при первой попытке, когда мы попали в тайфун, лишившись мачт и выйдя из него под самодельной оснасткой, наконец достигли северного побережья острова Лусон. Плавали мы на протяжении ряда лет и в западном бассейне Средиземного моря. И все это делалось с единственной целью: в один прекрасный день пуститься в «настоящее» плавание, которое продолжалось бы несколько лет, а если понадобится, и весь остаток жизни. Я хотел исследовать Внутреннее море Японии, Индонезийский архипелаг, протоки Патагонии, всего и не перечесть!.. Гордые мечты, не правда ли?! И все это закончилось дрейфом в море Банда, где я нахожусь теперь на исходе сил, неспособный продолжить плавание, страшась за Жозе, которая явно изнемогает. Думаю, что будь я один, то продолжил бы плавание, хотя бы из чистого упрямства, даже зная, что это прикончит меня, но в глубине души не веря в такой исход. Но по какому праву я обрекаю на такое жестокое страдание другого человека? Вот почему, чувствуя, что моя жизнь кончилась (разве жизнь — это не стремление к достижению своего идеала, каким бы он ни был!), держу курс на 190 градусов к мысу Дили.
Не имею ни малейшего представления, что мы будем делать, добравшись до Тимора. Прежде всего надо избавиться от ужасного напряжения, в котором мы находимся почти непрерывно вот уже три месяца, немного отдохнуть, не испытывая ни страхов, ни волнений. Стараемся шутить, обещая себе распить несколько бутылок «зеленого зелья» в ближайших тавернах. Пытаюсь вспомнить то немногое, что я знал из португальского языка, когда жил в Бразилии, и успел с тех пор забыть. Ну а потом? Потом у нас будет достаточно времени для вынашивания новых планов.
Вот уже два дня, как мы изменили курс. На третий день записываю в судовом журнале:
«Вторник 10 января. Погода улучшается, но на море по-прежнему сильный шторм. В 7 часов утра поднимаю все паруса. Ветер западный, умеренный. Мы медленно продвигаемся на юг-юго-запад. Жозе, видя, каким убитым я кручу штурвал, говорит: «Если тебе так горько отказаться от своего намерения, продолжим задуманное. Ведь мы еще не так далеко отклонились от нашего курса на Амбон, и ветер благоприятствует тому, чтобы повернуть туда». Знаю, она понимает мои переживания и готова следовать за мной в самое пекло и даже дальше. В самом деле, соблазн велик, пока еще есть время, сделать несколько поворотов штурвалом и направиться к Молуккам... Мне так хотелось побывать на Островах Пряностей — Тернате и Тидоре, — сыгравших такую важную роль в истории восточной и даже западной цивилизации! А повидать все, что лежит за ними!.. Но нельзя же менять решение через каждые два дня, и я пытаюсь улыбнуться: «Не забывай о вине, которое ждет нас на Тиморе! Давай придерживаться решения, за которое проголосовали. Всевышнему известно, как глубоко мы все продумали, прежде чем изменить курс. Но у меня появилась новая идея: после хорошего отдыха мы сможем отремонтировать мотор, приобрести новые паруса, сменить гик и такелаж. Идти на Филиппины будет уже слишком поздно, но мы добудем нужные карты и «Астрономический справочник» на 1967 год, а затем спустимся к Австралии, которая совсем близко. В Дарвине мы сможем продать яхту и вернуться домой».
Теперь-то я знаю горький смысл напыщенного и банального выражения: «У меня разбитое сердце». Мое действительно разбилось, ощущаю это почти физически. Отныне жизнь для меня не имеет смысла.
Еще раз разбираю фильтр и систему подачи горючего в напрасной надежде их прочистить от скопившейся грязи; пытаюсь промыть самый большой бак. Но все это бесполезно! Мотор по-прежнему отказывает. Мы с трудом продвигаемся, а тем временем вода в таком количестве просачивается в щели верхней обшивки корпуса, что полностью обеспечивает работой помпу.