Разумеется, днем ветер полностью стихает; сквозь непродолжительные шквалы с дождем мы дрейфуем в обратном направлении, увлекаемые сильным приливным течением. Оставив Жозе у штурвала, я пытаюсь заснуть. Под вечер мы уже в пяти-шести милях от острова. Очевидно, мы сможем форсировать проход только при отливе, увы, это означает в конце ночи. Ветер довольно благоприятный, и Жозе пытается извлечь из этого все, что возможно. Мы больше не отклоняемся от курса, но, хотя «Синга Бетина» красиво кренится под парусами, не выигрываем ни одного фута! Ночь обещает быть напряженной. Жозе вступает на первую вахту до полуночи и пытается приблизиться к острову, тогда как я снова отхожу ко сну. Затем я принимаю на себя управление судном и первоначально больших успехов тоже не добиваюсь. Но вот наконец поднимается ветер, никаких признаков шквала, на ясном небе сияет Орион, как бы качающийся на западе. Виден плоский, покрытый кокосовыми пальмами остров Матаэриалам. В 4 часа утра чувствуем, что приливо-отливное течение меняет направление, и начинаем приближаться к острову, причем довольно быстро! Многое я дал бы, чтобы увидеть огонь маяка на Меати-Миаранге, но мы еще слишком далеко от него, в 12 милях. Маяк стоит на южном берегу, а мы, видимо, еще находимся в затененном секторе. Боюсь, что увижу огни, когда в этом отпадет необходимость. Пока же мой единственный ориентир — белая линия бурунов. Они гудят, как экспресс, мчащийся по виадуку. Держусь так близко к ним, как позволяет осторожность: левый берег прохода под ветром и вырисовывается менее отчетливо. Наконец занялась заря и осветила впечатляющее зрелище: нас несло, как бумажный кораблик по разбухшему от половодья ручью, среди остроголовых черных рифов. С правого борта атолл только доходит до уровня воды, а с левого волны вздымаются высокими столбами пены, разбиваясь о десятки скал. Впечатление такое, будто скользишь вдоль хорошо намыленного тобоггана, и, хотя я до смерти устал, это зрелище меня наэлектризовало. Идем на траверзе Меати-Миаранга. В лоции упоминается о хорошо укрытой лагуне и описываются два ведущих в нее прохода. Но прибой так силен, что на расстоянии 200 метров нельзя обнаружить разрыва в его сверкающем водовороте. К тому же в упомянутых проходах гуляют противные ветры, и весьма сомнительно, что нам удалось бы проникнуть в них, даже если бы мы очень хотели. Море штормит, правда на пляже за рифом виднеется дюжина рыбацких прау, вытащенных на берег, но ни одна лодка не выходит в открытые воды. Добравшись до конца прохода, видим деревню под пальмами и маяк, мигающий на вершине решетчатой мачты. Вокруг него на темных скалах замечаем человеческие фигуры. Островитяне, видимо, заинтересовались судном необычной формы, вынырнувшим из неведомых далей, чтобы устремиться в безлюдное Арафурское море...
Уже 8 часов утра, и форштевень «Синга Бетины» впервые погружается в волны нового моря. Дарвин где-то на юге в 300 милях от нас. Чтобы туда добраться, изучаем карту южной части Тихого океана, лист № 4 в масштабе по экватору 1: 16 000 000 000. Вся Австралия от Брисбена до Северо-Западного мыса укладывается в 25 сантиметров. А так как карта долго пролежала в сложенном виде, на ней образовалась изношенная пушистая неразборчивая полоса, идущая сверху вниз. Самое печальное, что Дарвин и подходы к нему как раз находятся на этой полосе.
12
Предупреждение о циклоне
Днем после неспокойной ночи, проведенной за штурвалом, чувствую себя необычайно бодрым. Посылаю прощальный привет добрым людям, собравшимся на этом последнем клочке Индонезии, выступающем из вод морских. Наше приключение вступает в новую фазу. Горячо любя эту страну, я все же не прочь уйти подальше от ее многочисленных толп, нищеты, грубых и развращенных блюстителей порядка. Перед нами открывается вольное Арафурское море, и его экзотическое название вдохновляет меня на новые проекты. Через несколько дней мы достигнем Дарвина, и нет никакого резона прекратить на этом наше плавание. Мы хотели продать там свой парусник и вернуться во Францию на каком-нибудь грузовом судне. Но так мы думали раньше, потеряв веру в свои силы в этом дьявольском море Банда. Если бы плавание проходило нормально, при умеренных ветрах и нормальной частоте штормов, мы не были бы так обескуражены. В Дарвине можно отдохнуть столько, сколько потребуется, а добротная австралийская пища поможет нам обрести прежние формы! Там не стоит никакого труда найти опытного механика для ремонта мотора, купить хорошую парусину и крепкое рангоутное дерево, достать «Астрономический справочник» — словом, раздобыть все, чего нам сейчас недостает. Итак, что же мешает нам пересечь Индийский океан, да еще в самое подходящее для этого время года, когда, спустившись дальше к югу, можно воспользоваться пассатами?.. Впереди у нас изящный поворот к Красному морю, и я убежден, что «Синга Бетина» только того и ждет. Разумеется, это совсем не то, что предполагавшийся ранее круиз. Куда менее занимательно! Но, возвратившись на своем паруснике во Францию, я могу найти работу и опять откладывать деньги, чтобы через несколько лет возобновить плавание при более благоприятных обстоятельствах. (А это прежде всего значит — с самого начала меньше дразнить чертей!) В своем воображении я представляю себе грядущие события во всех деталях: вот я вхожу в залив Сен-Тропез и бросаю якорь в Гримо, где хотя и трудно кого-нибудь удивить, но появление бедора должно все же произвести сенсацию.