На противоположной стороне перед нами предстает не добропорядочный лес, а все та же черная завеса мангров. «Вот так чертовщина!» — говорю я. Но нам надо пробиться. Думаю, заросли не очень густые и мы вскоре будем на берегу. Из ила торчат маленькие побеги размером со спаржу, но, твердые, как металл, они раздирают ноги. Я потерял одну туфлю при переходе через этот псевдолуг и с досадой сбросил вторую. Жозе обернула ноги обмотками из парусины, но это не очень ей помогло. Пройдя заросли молодых мангров, попадаем из огня да в полымя. Перед нами тот заклятый лес, который так напугал нас две недели назад. Высокий, черный, с гигантскими воздушными корнями, переплетающимися, как клубки змей, он тянется направо и налево, теряясь из виду. Но у нас нет иного выбора: надо идти вперед!
И так будет продолжаться семь часов: мы идем босыми в этой зловонной тине, погружаясь в нее по колени, преследуемые каким-то непристойным бульканьем, несколько раз чуть не попадая в кишащий клубок змей. Раздаются какие-то завывания, леденящие кровь, и нам чудятся смертельные схватки фантастических чудовищ среди этого первозданного хаоса и гнили. Мы вынуждены перебираться через корни 50 раз на протяжении 50 шагов. Но вот появляются черные безмолвные ручьи, текущие среди высоких илистых берегов. Переправляемся через них, лежа на животе, чтобы не погрузиться в тину с головой. Один ручей слишком глубок, чтобы перейти его вброд. Мы переплываем его вместе со всей нашей тяжелой ношей и хватаемся за корни на противоположном высоком берегу, чтобы выскользнуть из тины. Продолжаем продвигаться настойчиво и почти бессознательно, истощенные и напуганные до предела. Но при одной мысли, что нам, возможно, придется провести ночь в этом аду, без света, без огня, без сил, с ружьем, залепленным грязью и потому непригодным, нам становится страшно! Замечаем, не говоря об этом друг другу, чтобы не усилить тревоги, что уровень воды повышается: начинается прилив. Не грозит ли нам смерть? Не утонем ли мы здесь, попав в западню этих зловещих сумерек?
В 6 часов вечера нам вдруг кажется, что вновь наступает день: благословенное, чудесное видение! Менее чем в 100 метрах от нас, на другом берегу маленького заболоченного рукава, из светлой воды поднимается «добрый лес». Вот его высокие, прекрасные эвкалипты, карликовые пальмы, папоротники и твердый грунт! Мы устремляемся туда. Но что за странное явление? Температура этой большой и тихой водной скатерти, доходящей до груди, постепенно повышается и становится мучительной, когда мы наконец достигаем противоположного берега. А я уже начал побаиваться, что мы сваримся всмятку, если не вкрутую.
Остров Батерст. Маршруты походов и путь плота.
Как хорошо чувствовать под ногами сухой грунт, видеть добропорядочные деревья, птиц (которых нет в манграх) и симпатичных маленьких ящериц... Местность постепенно поднимается, и мы уже на десяток метров выше спящего болота. Бросаем свои мешки и, приступив к обычному устройству на ночлег, собираем дрова и травы. Вот уже разожжен костер, а ужин заменяет раскуренная трубка. Жозе подобрала ракушку, которая служит ей ложкой, и на десерт мы съедаем по глотку сухого какао с сахаром. Развешиваем на палках перед огнем нашу промокшую одежду, и если раньше мы чуть не сварились в воде, то теперь, пытаясь согреться, рискуем поджариться на огне. С зажженной свечой спускаемся к краю воды, чтобы напиться. Мы смеемся от радости как дети. Этой ночью нет ни москитов, ни дождя. Спим как убитые, нет, как боги, на лебяжьих матрацах. До чего же хорошо быть просто живым, любоваться звездами, мерцающими среди ветвей, забыть все ужасы мангровых зарослей! Поутру встаем такими же веселыми. На сей раз пьем жидкое какао, растворенное в воде, тщательно совершаем утренний туалет — моем лицо, руки, ноги, зубы — и на этом заканчиваем. Ведь возле воды вьются стаи москитов, густые, как туман. Пытаемся понять, каким образом менее чем в двух часах ходьбы от лагеря нас угораздило сбиться с дороги, идя по компасу. Так и не найдя объяснения, вновь отправляемся в путь, придерживаясь кромки леса. Под нами, с левой стороны, простирается болото, беспредельный океан черной листвы. Через час я прихожу к решению, что дело неладно: низкое плато, по которому мы идем, меняет северо-восточное направление, изгибаясь сначала прямо на восток, а теперь явно на юго-восток. Если мы хотим когда-нибудь выйти к морю, надо изменить наш курс.