— Если ты не проснешься, то я уйду. Ты поняла? Что ты молчишь? Ты, что? Хочешь, чтобы я тебя без твоего разрешения целовала? Ты так хочешь? А я ведь у тебя учусь! Это ты первая меня начала. Что, не так, скажешь? Ну, Нинка! Проснись. Давай, давай! Хватит спать! Все! Я ухожу! Пока!
Да! А вот тебе обещанный поцелуй на прощание. На! Смотри! Я тебя целую прямо туда! М…а!
Потом стремительно вскакиваю и без оглядки выскакиваю из ее комнаты. По пути успеваю потушить свет. Калитка закрыта, так что дом можно и не закрывать. Кто войдет? Кому мы с ней нужны?
Заскакиваю к себе в комнату и валюсь на постель. Сердце колотится. Это я ее туда? Я! Не она, как она хотела, а я. Что я чувствую? Ну, же? Что? Да ничего. Ничего особенного. Я даже себе признаюсь, что я даже не распробовала там ничего. Просто коснулась губами трусиков на ее лоно и тут же отпрянула. Вернее сказать, отскочила от нее как ошпаренная. Но я же, поцеловала?! Да! Я сделала это! А может еще раз? Только еще один? А то я ничего не распробовала. Мне любопытно. Меня все просто выкручивает от этого любопытства. Все! Поняла, что я опять сделаю это. Сама себя уговариваю не делать, не идти. А во мне словно другой человек, который меня оправдывает и подталкивает.
Иди! Он говорит. — Иди и распробуй все хорошенько.
Да, но так же нельзя! Получается, так же как и она и без спроса.
В том то и дело. Пока она спит, ты иди и хорошенечко все проделай. Со вкусом! Так, что бы все запомнилось надолго.
Иди! Ну, же! Смелее!
Я уже начала подниматься, как в страхе пугаюсь, и на моих губах застывает крик, и они немеют от ужаса. В просвете моей двери человек! Мама!
— Это я, — Слышу ее голос. — Я к тебе. Теперь моя очередь! Как я тебя разыграла?
— Дура! Дура ты! Так же и заикой можно сделать!
— Зато ты у нас умница! Так! Увидела, что я пьяная и сразу ко мне в трусы полезла? Ты зачем меня раздевала? Зачем! Что ты хотела?
У меня все лицо горит, в голове даже зашумело.
— Так, ты, что же? Все это время, что я с тобой возилась, ты, что притворялась?
— Конечно! А как ты хотела? Я тебя решила на честность проверить. Как ты ко мне относишься? Любишь, или нет? Ну, что? Я так и буду в дверях стоять? Мне же ведь холодно! Ты же меня раздела совсем!
— Ниночка! Нина! Прости меня.
— Да, ладно уж! Хватит. Давай укладываться. А то я совсем околею, и на этот раз, ты до меня даже не докричишься.
— Ложись! Ложись, родная! — Сразу же приглашаю я. — Ну я же тебя совсем-то не раздела? Я только сняла верхнюю одежду и обувь. И все. Я и не хотела. Ну, насчет поцелуя.
— Что? Какого еще поцелуя?
Стараюсь вывернуться из этого положения и вру. Вру ей, а сама и не знаю до конца. Знает ли она о нем, моем поцелуи или нет. Она мигом залезает в мою постель. Я даже не успеваю опомниться. И тут же вытащив из-под одеяла руки, хватает меня ими, холодными и тянет к себе. Я чувствую, что она действительно вся холодная и что от нее все еще сильно пахнет вином. Но я ей покоряюсь. Поддаюсь, так как хочу загладить свою вину за тот беспризорный и наглый поцелуй.
Она старается целовать меня в губы, но я отворачиваю лицо и не поддаюсь. Тогда она шепчет мне.
— Ложись! Ложись со мной, милая!
Я лезу, к ней в постель, не раздеваясь. Она вскрикивает.
— Это, что такое? Почему одета? Ты, что так и спать ложишься? Прямо в одежде? Так, что ли?
Пробую возражать. Но она стоит на своем. Раздевайся и все тут. От этого ее требовательного голоса я просто вся захожусь. Я смутно предчувствую, что за этим последует. Я в смятении, я волнуюсь. Я не знаю, что я сама хочу. Лечь или убежать. С ней или с ним? Господи! Помоги мне. Не дай мне впасть в искушение! Но видно у него, нашлись дела важнее, и мне приходится, преодолевая себя в смятении и раздеваться, а потом лесть к ней в постель. Где меня сразу же обнимают ее жадные руки и прижимают к ее телу. Она жадно делает все. И целует в самые губы и тянет руки в самое запретное для нее место.
— Нина, не надо. — Слабо сопротивляюсь я. — Давай просто полежим, и ты меня просто погладишь?
— Нет! Ты меня целуешь в холмик, и я тоже хочу тебе так сама сделать.
— Ну, Ниночка! — Пытаюсь выпросить у нее пощаду. — Я ведь тебя спросила, а ты не спрашивая меня.
— Ну и ты, не очень-то меня спрашивала. Хотела бы спросить, так разбудила бы. Значит, не хотела будить. А я, как видишь, так не без спроса. Ну, что ты прямо сжалась вся, расслабься. Это приятно, глупая, и не больно совсем. Расслабься! Ну, что ты, что? Малышка! Милая. Я все сделаю очень нежно и приятно. Ты мне веришь?
— Не знаю! Я ничего не знаю! Я маленькая еще! — Лепечу в свое оправдание.
— Ну, да! Конечно маленькая. За это я тебя и люблю.
— Но маленьких нельзя обижать! Грех это.
— А пи-пиду свою подставлять, так ты не маленькая? Так?
— А это опять ты мне подстроила! Зачем ты стала меня тогда обнимать и Левку подзывать? Зачем?
— А ты еще мне скажи, что Левка тебя насиловал? Так, что ли? Это мне ему передать? Или что-то другое сказать?
— Ну, зачем ты о Левке. Я же тебя прошу.
— А я тебя!
— Ниночка! Отпусти меня! Прошу тебя, не надо. Тетка, мать твоя узнает, убьет! Или тебя, или меня. Но меня точно из дома выгонит!
— А вот и не убьет, а вот и не выгонит!
— Это почему ты так уверенна?
— Да потому! Потому, что потому, кончается на у! Вот почему!
— Ты что-то про нее знаешь? — Догадываюсь я. — Точно! Ты, что-то такое про нее знаешь! И как я раньше не догадалась! А ну, выкладывай! Быстренько! Слышишь!
— А то, что? Не дашь?
— Ну и глупая же ты, Нинка!
— Так дашь или не дашь?
— Что тебе дать? О чем ты?
— Я о твоей маленькой говорю. О твоей пи-пидочке.
— А причем тут она? Что-то я не пойму? Как ты хочешь брать ее? Ты, что парень? И у тебя есть для этого все, что надо? Член?
— Ага! Вот он! — Она высовывает язык и начинает им неприлично двигать.
— Фу! Фу, как грубо! И ты так хочешь со мной?
— И так и еще как-то! Ну, где там моя радость? Ножки свои раздвинь, не сжимай, расслабь их.
— Нет! Ниночка! Я так не хочу! Я вообще никак не хочу больше. Ни с кем! Ни с тобой, ни с Левкой. Вообще ни с кем! Так, что извини! Дай мне выспаться. Не обижайся! Спокойной ночи. И потом. — Вру я. — У меня вот, вот начнутся месячные. — Не до секса мне. Прости. Иди, Ниночка, поспи. Выспись. А утро, вечера мудренее. Завтра обо всем поговорим. Спокойной ночи!
Я отворачиваюсь и вся сжимаюсь. Прикрываюсь руками и сильно сжимаю ноги. Она еще минуту возится, стараясь пробить мою оборону, а потом отстает. Обиженно заявляя.
— Ну, ладно! Недотрога! Я тебе это припомню! Сама меня еще попросишь об этом. Ну, пока! Маленькая пи-пидка!
Когда она, шлепая босыми ногами, выходит из моей комнаты, я наконец-то вздыхаю и расслабляюсь.
Нет. Надо что-то менять. Так больше продолжаться не может. Сейчас я отбилась, а потом? Ведь если она прижмет меня при тетке, то я ведь даже не пикну. От стыда и страха, не пикну. Понимаю я. И потом, Что она все ко мне лезет? Что я для нее? Кто? И главное, зачем? Зачем и все время туда. Что она в этом находит? Что там такое во мне ее притягивает? И потом. Сколько же можно? Совсем совесть потеряла! И пить стала. Все время пьяная. Ну, что это такое?
А потом меня осеняет.
А деньги. Деньги у нее на выпивку откуда? Ведь я же всю выручку от продажи прячу от нее. Значит, она еще где-то нашла кормушку. Интересно, какую? Завтра же ее расспрошу. А пока спать. Сейчас дверь подопру и спать. Я придумала, так и припираю дверь в свою комнату. А потом довольная, ложусь и сразу же засыпаю. Уф! Устала и намучилась!
— А я все-таки молодец! — Говорю себе. — Так и несолоно нахлебавшись, она ушла! Так пусть и знает. Что я ей не уступлю! Теперь уже не за что не уступлю. Хватит мне одного раза, того, что в детстве. Стоп! Об этом нельзя! Все! Сплю.
Дача
Наутро, когда я уже сидела за столом и завтракала, неожиданно объявились тетка с мужем. Встретились очень хорошо. И даже Нинка вышла и тепло обнялась с матерью. Это для меня просто новость. По случаю своего приезда тетка велела мне оставаться дома и отдыхать. Я как могла в двух словах рассказала ей о своей деятельности на рынке. Тетка несказанно удивилась моим успехам. Я передала ей вырученные от продаж деньги и сказала сколько. Она даже не поверила, и присела было, считать. А потом спохватилась и расцеловала. При всех и благодарила. И Нинка это тоже видела. Я заметила, как она мне позавидовала. По ее лицу я увидела. А тетка все меня нахваливала и благодарила. Мне приятно и им полезно. Вот так то!