Ее пальцы не отпускают рукоятки пистолета, словно в руке у нее — внимательный любовник.
Им ее не поймать.
Она не чувствует ни сомнений, ни колебаний — она идет, глядя прямо вперед.
Дойдя до центра города — она шла долго, судя по количеству песен, которые прокрутились в плейере, — покупает бутылку виски и шоколад. Солнце уже стоит высоко и обжигает кожу.
Она садится на скамейку в зеленом сквере с множеством игровых детских площадок. Burn it clean.[31] Полузакрыв глаза, она мелкими глотками с наслаждением пьет теплое спиртное. Она растворяется в жаре, наслаждаясь щедрым солнцем, светящем даже последним из потаскух.
Кончиками пальцев она ласкает рукоятку и ствол, ласкает метал, словно пытаясь сделать его тверже и напряженнее, чтобы он излился ей в рот своим свинцовым семенем.
Она уже готова и сама удивляется своему спокойствию. Она пропиталась солнцем, она достает пушку из кармана. Когда прогремит выстрел, она будет думать о Маню — они навсегда останутся вместе.
Она лежит на животе. Заломленные за спину руки держит человек, прижимающий ее коленом к земле. Она окружена и обезоружена. Они появились так внезапно, что она не успела понять, что происходит. Одни в гражданском, другие в форме. В нескольких шагах от нее раздается рев толпы, сообразившей, кого здесь поймали, и радующейся ее пленению. Во рту вкус крови. Падая, она прикусила губу.
Это должно было случиться. А ей казалось, что этого можно было избежать.