Если в борьбе концентрация наших собственных сил способствует победе, то концентрация сил противника должна быть вредной для нас и ей следует противодействовать. В связи с этим с праксеологической точки зрения становится понятным девиз: Divide et impera («Разделяй и властвуй»). Позволю себе воспользоваться в этом случае римской легендой о борьбе трех человек против трех. Из первой тройки погибло двое, один остался живым и невредимым, из другой тройки никто не погиб и все были способны продолжать борьбу, хотя все трое были ранены и ослабли от ран. Этот единственный оставшийся в живых из первой тройки мог бы погибнуть, если бы на него одновременно напали эти трое, но он один поборол их всех и остался победителем. А произошло это в результате того, что он применил следующий прием. Он бросился бежать. Преследующие погнались за ним, но бежали они с разной скоростью, растянулись цепочкой; тогда преследуемый обернулся к ним и без особого труда одолел каждого в отдельности. Это символической пример успеха в борьбе, достигнутого благодаря расчленению сил противника.
Нет, пожалуй, нужды распространяться о том, что частным случаем такого расчленения сил, противоположного концентрации, является разжигание конфликта между членами коллектива, против которого ведется борьба. Это будет соединением принципа расчленения сил с принципом использования в борьбе чужих резервов в собственных интересах. Конкретный случай такого стечения обстоятельств мы имеем всякий раз, когда субъект A для одержания победы над коллективом субъектов B и C заключает вначале союз с B против C, а после поражения последнего обращает оружие против B и, в свою очередь, одерживает над ним победу. Ловкий участник конфликта в таких случаях сперва объединится со слабым против сильного, а не наоборот. Делается это для того, чтобы получить поддержку в борьбе против самого грозного противника и не оказаться позже с ним один на один.
Рассказанная нами легенда о борьбе трех против трех — это одно из многих повествований, которые заполняют страницы древних книг и которые отличаются именно тем, что на простом, необычайно простом примере очень доходчиво объясняется некая важная с точки зрения житейской мудрости ситуация. Символические сцены такого рода закрепились в памяти поколений и являются образцом выражения общих мыслей и положений в наглядной форме. К такого рода символическим сценам относится, например, библейский поединок Давида с Голиафом. Ловкий Давид победил великана Голиафа, убив его камнем, запущенным из пращи прямо в лоб. Целый ряд общих праксеологических положений содержится в этой короткой драме: о преимуществе ловкости над мускульной силой, о преимуществе обдуманной тактики над слепой верой в неиссякаемость своих собственных сил и т.д.
В данный момент нас интересует символичность решающего удара, направленного именно в лоб. Нас интересует то же самое, что заключено в выражении «ахиллесова пята», взятом нами из древнегреческой легенды. В данном случае лоб Голиафа оказался его «ахиллесовой пятой». Что скрывается за этим символом? В этом символе заключена идея, что уровень мастерства в борьбе определяется умением парализовать главный координирующий центр целого, против которого борются. Ведь организмы действующих лиц или живых созданий, агрегаты, входящие в состав аппаратуры, взаимодействующие коллективы в случае борьбы коллективов или борьбы против коллектива — все это какие-то комплексы, какие-то сложные объекты, а не просто конгломераты. Это объекты, имеющие определенную структуру, различные части которой в различной степени важны с точки зрения задач целого. Раздробленная ударом камня бедренная мышца либо выбитый зуб не вывели бы гиганта Голиафа из строя, тогда как оглушительное сотрясение мозга, вызванное ударом в лоб, парализовало гигантское тело и отдало его на милость победителя. Это не частный случай, а общий принцип.