Коллектив завода работал самоотверженно. Молодежные бригады изумляли товарищей своими трудовыми подвигами. Но все же росло на заводе беспокойство из-за нехватки рабочей силы. И в тревожные дни на самолетах с соседних заводов перебрасывали на помощь людей.
Вот тут в пылу трудового сражения, слитого воедино с продвижением танков на фронте, и запала Агаркову в голову его замечательная идея.
Он первый понял, что люди на заводе есть, что работников на производстве хватает и что надо только по-иному расставить людей. Говоря по-военному: перестроить боевые порядки. И тогда можно будет не только сработать больше танков, но и высвободить рабочую силу для возрождения советских земель, которые эти танки освобождают.
Говорят, что от перестановки слагаемых сумма не меняется, но арифметика производства сложнее арифметики чисел. И это понял Егор Агарков.
Как велась работа в цехе?
Башни танков обрабатывались на двух участках. И на том и на другом производились слесарные и сборочные работы. Руководили работой по профессиям. Был старший мастер по сварке, у которого под началом ходили два сменных мастера. Они руководили сварочными работами. Одновременно со сварочными работами на тех же самых башнях, на тех же самых участках велись слесарные работы. Ими руководил другой старший мастер с двумя сменными мастерами. Оба старших мастера на равных правах подчинялись начальнику цеха. Было два хозяина на одних и тех же участках.
И когда встречались в цехе неполадки, то Иван кивал на Петра, а Петр на Ивана. Создавалась обезличка в выполнении заданий. Но главная беда не в этом.
При работе на двух участках не был организован поток. Башня блуждала от операции к операции по сложному пути. Ее приходилось по нескольку раз перетаскивать с участка на участок. Танковая башня — не корзинка для бумаг, и работа эта не шуточная.
Сварочная аппаратура была разбросана. Длинные провода змеились по цеху, и электроэнергия в них терялась зря. Оборудование использовалось нерационально. Вся организация мешала уплотнению рабочего дня. В одной бригаде недогруз, в другой — простой.
Это заметил и учел Егор Агарков перед тем как дать свое короткое предложение.
Он предложил укрупнить участок. Объединить два участка в один, и пускай им командует один старший мастер, на которого возложить руководство слесарными и сварочными работами. Под началом мастера оставить двух сменных мастеров, в обязанность которым вменить руководство и слесарными и сварочными работами. Соответственно объединить и бригады.
Тогда старший мастер почувствует себя полноправным хозяином участка и станет нести ответственность не за отдельные узлы, а за весь ход обработки башни, вплоть до сдачи ее военпреду. Вся ответственность ляжет на плечи старшего мастера, но зато и весь объем работы окажется в его руках. Ничто не будет стеснять его предприимчивости, и уж он сумеет на своем участке устроиться по-хозяйски.
Так и сделали.
Предложение дало поразительные результаты. Высвободили трех сменных мастеров, одного старшего мастера, четырех бригадиров, восемь электросварщиков и слесарей. А выпуск танковых башен на этом участке увеличился в два с половиной раза.
Когда вслед за Агарковым укрупнение провели на других предприятиях танковой промышленности, удалось уничтожить без ущерба для дела 115 мелких цехов, 513 производственных участков и более 600 бригад. При этом высвобождено 6037 человек, в том числе 2297 инженерно-технических работников и служащих, 3790 квалифицированных рабочих.
Вот и все, если коротко говорить о знаменитом предложении Егора Агаркова, которое прославило его на весь Союз и украсило его грудь орденом Ленина.
Коротко и… неясно!
Ну, хорошо! Укрупнили… оборудовали… разместили… организовали… Каждый из нас, кто работает на заводе, постоянно что-нибудь переоборудует, перемещает, реорганизует, и все-таки не каждому удается достичь таких выдающихся успехов, каких добился Егор Агарков.
В чем же секрет Егора и его друзей?
Чем они взяли?
Неужели только тем, что Агарков взглянул и заметил неорганизованность там, где люди годами ходили мимо, ничего плохого не замечали?
Не так все просто!
В том-то и дело, что работали люди на заводе разумно и организованно, и подай Агарков свое предложение годом раньше, его бы, наверное, отклонили.
Что же изменилось?
Ход событий, опыт жизни учит нас, что то, что выглядит сегодня разумным и целесообразным, завтра может оказаться неразумным и бессмысленным.
Плохо, конечно, когда на маленьком участке работы собирается слишком много командного состава: командиры производства начинают мешать друг другу. Но может и в этом существовать своя хорошая сторона.
В первые дни войны на завод пришла зеленая молодежь. Она работала с подъемом, но неумело. За каждым нужен был глаз да глаз. Того гляди, сорвется у неловкого слесаря с зубила молоток — ссадит руку, схватится неопытный сварщик за голый проводник — искры из глаз! Чуть не доглядишь, обязательно кто-нибудь да нарушит технологию сварки. И пойдут швы с браком.
Мастерам, тоже людям молодым, приходилось смотреть во все глаза, по пятам ходить за каждым, и каждый понимающий глаз был на участке нелишним. Вот в чем заключалась, по тем временам, положительная сторона маленьких участков при большом числе мастеров и бригадиров. И эта сторона искупала все недостатки. Иначе нельзя было работать.
Но время шло, и молодежь не теряла времени даром: квалификация ее росла. Становилась обузой мелочная опека мастеров. Наступил переломный момент, канули в прошлое все достоинства размельченных участков, а недостатки остались.
То, что было целесообразно вчера, сегодня оказалось бессмыслицей. Люди работали и еще ничего не замечали, а Агарков заметил… Сумел уловить этот неуловимый момент… И в этом заслуга Егора Агаркова.
«Необходимо укрупнять участки», — решил Егор Агарков.
Но перед тем как взяться укрупнять, надо было окончательно уничтожить последнюю нужду в ежечасной мелочной опеке мастеров. Надо было подтянуть и прочно закрепить производственную квалификацию работающих на участке.
Пришлось организовать стахановскую школу. Все работники окончили ее с отметкой «хорошо» и «отлично» и повысили свою квалификацию с третьего до пятого и шестого разрядов.
И если говорить о секретах Егора Агаркова, то серьезная учеба, упорная борьба за овладение мастерством — это один из важнейших секретов его успеха.
Большая нагрузка легла на Агаркова и его товарищей после укрупнения участка и заставила крепко задуматься над уничтожением простоев и уплотнением рабочего дня. Но теперь это были квалифицированные, самостоятельные, ответственные люди. Учетом и организацией труда занялись все агарковцы в порядке общественной работы.
Одному поручили заботиться об электродах. Он за полчаса до работы получает их со склада для бригады. Перебои в работе из-за отсутствия электродов прекратились.
Другой несет ответственность за оборудование. У него при себе ремонтный инструмент. В обеденный перерыв он просматривает и подправляет аппараты. Перебои в работе по вине оборудования также прекратились.
Третий отвечает за качество сварки. Он работает сам и посматривает за товарищами, помогая исправлять изъяны. Он как бы общественный ОТК, предупреждающий брак.
Неустанная забота об уплотнении рабочего дня, об уничтожении простоев — вот еще один секрет успеха Егора Агаркова и его товарищей.
Чем строже порядок на рабочем месте, тем меньше времени тратится понапрасну. Агарковцы первым делом взялись за организацию рабочих мест. Раньше сварщики много времени убивали в очередях в центральной кладовой при получении и сдаче защитных щитков. Теперь для хранения защитных щитков у рабочих мест оборудован специальный шкаф. Отдельный шкаф приспособлен для хранения электродов.
Участок был завален хламом. В мусоре пачками валялись огарки электродов. Молодежь решила навести чистоту, завели метелки и лопаты. Когда нужно, сами подметают. В чистоте сразу заметно, у кого что валяется. Если брошены слишком длинные огарки, это значит, что сварщик не бережет электродов. Чистота помогает выдерживать экономию.