«Кусты раздвинулись, и Вера вышла на поляну.
— Да ладно, не при всех же нужду справлять.
— Щас другое справишь! — Столбов подбежал к ней и ударил. — Раздевайся, сука!
— И ты тоже! Живо, курва. — Оглобля дернул Иру за руку, размахивая перед ее лицом пистолетом.
Девушкам ничего не оставалось, как подчиниться. Сопротивляться не стали, чтобы не сделать хуже друг другу. На траву полетела одежда.»
То, что девушкам не оставалось ничего иного, кроме как подчиниться, чтобы не сделать хуже друг другу — это мнение подполковника милиции в отставке, редактора отдела журнала «Милиция» Алексея Тарабрина. Мы с ним не согласимся. До сих пор у девушек сохранялась иллюзорная надежда, что все как-нибудь обойдется. Кто-нибудь вмешается. Бэтмен, служба спасения 911 или дядя Степа-милиционер. Но теперь их загнали в угол. Не помогли слезные просьбы, не удалось бегство. А ведь даже крыса, загнанная в угол, опасна для человека, который значительно больше и сильнее ее.
« — Давай, все снимай! — подгонял Оглобля.
— На колени, стерва! — изгалялся Столбов. — Я те покажу, как убегать. Девушка, оставшаяся в одном нижнем белье, послушно опустилась. А насильник уже, торопясь, расстегивал брюки. Затем под угрозой оружия изнасиловал ее, начав с анального секса и закончив оральным. Когда он закончил, Веру стошнило. Все лицо у нее горело. Воды бы, чтобы умыться, но где ее тут возьмешь. Она достала из валявшейся рядом сумочки носовой платок и вытерла им губы.»
Был ли выход в этой отвратительной ситуации. Да. Но опять нужно было немного актерской игры. Изобразить полную покорность. Попросить убрать оружие (пистолет или нож). Даже если его и не уберут, взять половые органы насильника в ладони, сильно сжать их и резко дернуть (детали и последствия данной процедуры описаны выше). Далее схватить нож, приставить его к половым органам насильника и под угрозой немедленной кастрации разоружить второго мерзавца. Потом сесть в машину и ехать до первого милиционера.
«Оглобля в это время требовал сексуальных услуг от Иры. Та была ни жива, ни мертва. Вера понимала, в чем дело. Будучи близкой подругой, она знала, что Ира была еще девственницей. Изнасилование грозило обернуться для нее сильнейшим психическим и моральным потрясением. Тем более, что водитель тоже желал анального и орального секса. Последствия могли оказаться самыми трагическими. И Вера заступилась за подругу.
— Эй, оставь ее! — крикнула она, немного придя в себя.
— Что? — прорычал насильник, свирепея от неудовлетворенной страсти. — Убью.
Тут, выйдя из полуобморочного состояния, заговорила Ира. Она стала взывать к самым святым чувствам. Что-то лепетала о сестрах и братьях, вспомнила мать. Умоляла оставить ее в покое. Даже обещала откупные и материальное вознаграждение.
— Ну, зачем мы вам? — говорила она. — На московских улицах полно проституток, которые готовы удовлетворить любые прихоти. Они делают это даже бесплатно, для собственного удовольствия.
— Заткнись, дура! — оборвал ее Столбов. На кой х. нам проститутки? Нас возбуждают только чистенькие, вот такие студенточки как вы.
— Короче! — рявкнул Оглобля. — Давай.
— Не удовлетворишь его, — поддержал друга Столбов, будешь удовлетворять черных.
— Точно. Продадим их в кабак. Это тут, рядом. Хоть бабки заработаем.
— Отвезите нас домой. Я договорюсь, вам за это деньги дадут, — продолжала умолять Ира. — Не надо нас никому продавать. Вам так денег дадут.
— Заткнись! — опять оборвал ее Оглобля. — Или я, или…
Он вдруг отвернулся от Иры и жадным взором впился в стройную фигурку Веры. В светлой сорочке она контрастно выделялась на фоне темных деревьев. Леденящий свет полной луны подчеркивал ее грациозность. Девушка обхватила руками плечи и зябко ежилась. Ночью в майском лесу холодно.
— Ладно, целка, живи. — Оглобля вдруг сменил гнев на милость, направляясь к Вере. — А ты давай, отработай за подружку.
Так Вера была изнасилована второй раз. Лишь после этого насильники оставили девушек на какое-то время одних. Они сели в машину и стали обыскивать их сумочки, забирая оттуда ценные вещи и деньги. При этом ярко проявился уровень их интеллекта. Так, в кошельке Веры лежала кредитная карточка банка.
— Что это? — спросил Оглобля.
— Банковская карточка, — ответила Вера. Подружки пытались согреться, прижимаясь друг к другу.
— А для чего она?
— Для красоты, — съязвила Вера, думая о том, что этот питекантроп, похоже, только вчера с дерева спустился.
Словно подтверждая ее мысль, Оглобля попробовал карточку на зуб. Потом, убедившись в полной бесполезности для него этой вещи, он бросил ее рядом с машиной.»
Кстати говоря, в главе посвященной освобождению от захватов хулиганов, насильников и прочих отрицательных личностей, я утверждал, что по уровню своего умственного развития они недалеко ушли от человекообразных обезьян. Кто-то мог подумать, что я утрирую. Ничего подобного! Вот наглядный пример — Оглобля пробует кредитку на зуб. Как, в таком случае, эта обезьяна управляла машиной? Очень просто! В цирке даже медведи катаются на мотоциклах!
«Столбов в это время, включив в салоне свет, старательно изучал документы. Закончив эту процедуру, он изрек:
— Учтите, ваши адреса теперь нам известны. Заявите в милицию, обеим конец! Еще и на родственничках отыграемся.
Наконец, когда девушки простились со своими золотыми цепочками, кулоном, серьгами и колечками, один из преступников вдруг проронил:
— Бля, опаздываем, Вовик! Нам же еще с проституток на Тверской бабки снимать.
— А ну, вали от тачки вон к тому кусту — угрожающе прорычал другой. Погасив в салоне свет и не зажигая внешних огней, чтобы не высветить номер машины, насильники в темноте уехали. Какое-то время еще был слышен шум двигавшейся машины, потом все стихло. В ночном лесу стали проступать другие звуки. Среди них стук девичьих зубов. Насильники забрали теплые куртки своих жертв. На девушках были джинсы, тонкая блузка на Вере и легкий пуловер на Ире. Слезы катились по щекам.
Куда идти? Вперед? Назад? Они знали одно: только не в сторону дороги.
Девушки пытались понять, как им выбраться из леса, как добраться домой. В какой стороне, собственно, дом? Вдруг где-то за деревьями мелькнул свет фар. Машина! Она приближалась. Значит, возвращаются мучители.
— За нами, — пискнула Ира.
— Наверное, — поддержала Вера. — А может, кто-то другой?
— Нет! — Ира теснее прижалась к подруге. — Это они. Вернулись за нами, чтобы черным продать.
Схватившись за руки, подруги наконец побежали подальше от злосчастной поляны. Очень быстро выяснилось, что находились они совсем не в лесу, как им показалось сначала, а в лесополосе возле шоссе. Через несколько метров кустарник и деревья кончились. Открытое место. Пришлось бежать вдоль посадки, прикрываясь ее тенью. А сзади все маячил и маячил свет фар. Проехав поляну, страшная иномарка (девушки уже не сомневались в этом) описала полукруг. Почти беззвучно работал мотор. Сама же машина двигалась, словно темная тень.
Пробежав еще несколько метров, подруги присели под развесистый куст. Нужно было затаиться и перевести дыхание. Холода и промозглости майской ночи они уже не ощущали. В груди яростно колотилось сердце, готовое выскочить от бега, а еще больше от страха. Но иномарка вдруг вернулась на поляну. Там постояла с включенными фарами еще какое-то время. Потом так же тихо исчезла. Только тогда девушки окончательно пришли в себя и решили идти прямо через поле, в противоположную от дороги сторону.»