Учитывая, что слова того муд…жика были правдивы, то у нас все шансы коллективно сдохнуть. Что не хотелось бы.
Сейф оказался хорошим. Добротным таким, явно флипитцы делали – они в этом разбираются. Жаль, что Торн ушёл – поспешил на торговые ряды, где разместил свои товары. Что ж, и без него справлюсь, я с таким работал. Потому что не пытками едиными жив дознаватель, много чего в жизни приходилось делать.
— Первые две цифры мы знаем, — Наташа подошла к сейфу, повернула три раза налево и семь раз направо. — Вот здесь варианты комбинаций, которые мы пытались подобрать.
Протянула мне листок, испещрённый мелкими записями.
Судя по количеству, они не один день провели около этой железяки. Что ж, список мне не понадобится, но похвалить надо. Старались же.
— Неплохо, — скупо кивнул, а потом прислонил ухо к дверце и жестом приказал создать тишину.
Как назло за окном закукарекал петух. Этот засранец так долго драл горло, что захотелось лично свернуть ему шею и ощипать, а потом сварить похлёбку с чесночком.
Что-то я размяк здесь, о еде задумываюсь больше, чем надо.
— За… — только я начал говорить, а Наташа уже подошла к окну и закрыла его.
Соображает. Это хорошо.
Ковыряться пришлось долго, ибо сил было мало. В ушах не сильно, но шумело, мешая концентрироваться на звуке. Но я смог! Дверца этого драхового сейфа наконец-то открылась!
— Боже, не верю своему счастью! — прошептала Наташа, приложив ладони к щекам.
Вильса и вовсе метнулась к сейфу, в какой-то момент в её взгляде мелькнула мысль прикоснуться ко мне в знак благодарности, но я ей такого шанса не дал.
Шанса начать мне доверять.
Не надо им это. Пусть живут, как жили, у них и без меня ворох проблем.
— Не будь букой, — прокомментировала Наташа мой волчий взгляд. — Ты уже прокололся.
И, в отличие от Вильсы, она подошла и таки похлопала меня по плечу. Второй раз, между прочим, а ведь я не железный. И дело вовсе не в ране.
Так, стоп! С каких пор дружеское похлопывание тебя так будоражит?
Размяк. Как пить дать размяк.
— Аккуратно, Вильса, давай всё разложим на столе, — в отличие от меня, Наташа впадать в прокрастинацию не стала, а поспешила приступить к разбору документов.
И только румянец на щеках выдавал её с головой.
Или я себе это всё придумал?
Как пить дать.
Девушки работали споро. Осторожно, чтобы не повредить, они просматривали бумаги и сортировали их. Деньги, которые лежали в самой глубине, Наташа убрала в карман со словами, что на них можно снова лекаря позвать, только другого, а не того жулика, который был у них в прошлый раз.
Добрая она. И в первую очередь думает совсем не о себе.
— Так, это договор с Гваретом, теперь уже не действительный, а это с Невиттом, — бормотала под нос Вильса. — Это вообще что-то непонятное.
В отличие от хозяйской дочери, Наташа читала не так бегло. Бумажку, которая показалась Вильсе непонятной, та изучала довольно долго.
— Какие-то записи по агрономии, — пожала она плечами. — Что они здесь делают? Ладно, драх с ними.
Она довольно резко отложила бумагу в сторону, отчего тонкий лист не удержался и соскользнул на пол. Как раз к моим ногам. Я сидел на стуле и отдыхал от праведных трудов, и мне было крайне трудно нагнуться к нему…
Взгляд выхватил одно слово – лонганна.
Фрукт. Ничего особенного. Их полно здесь, вон даже к нам в Армарию привезли нулонские купцы, причём относительно недорого. Такой… специфический. Один плод съесть, второй уже не хочется. По крайней мере, мне.
Другим, вроде, больше понравилось.
По идее, записи о лонганне вполне могут быть у трактирщика, вот только почему в сейфе? И что там могут быть за записи? Описание условий хранения и особенностей использования в кулинарии?
Тихое шуршание отвлекло меня от созерцания упавшего листка. То вездесущая змейка просочилась в одну из щелей. Она деловито подползла к моим ногам, пошипела, мол, впустили лиса в курятник, а потом наткнулась на бумажку. Её буквально подбросило на месте, а уж как она громко зашипела – не сравнить с ворчанием относительно моей подозрительной персоны.