Особое место стран, отмеченных британской культурой, нигде так не проявляется, как в отношении свободы печати. Ареопагитика" Джона Мильтона, который уже в 1644 году призвал покончить с системой предварительного лицензирования изданий, окажет на него неизгладимое влияние. В США Первая поправка (ратифицированная в 1791 году) запрещает Конгрессу принимать законы, ограничивающие свободу слова и печати. Конечно, это положение оставалось открытым для интерпретации, и с 1798 года неоднократно возникал вопрос о том, когда оно было отменено общим законом о "подстрекательской клевете", печально известным своей свободой применения для защиты "общественных деятелей". Но в целом Америка XIX века была страной со свободной прессой. Идея прессы как институционального противовеса правительству, "четвертой власти", все глубже укоренялась в ее политической культуре. В Великобритании после 1695 года государство уже не имело юридического права выступать против критических изданий, хотя специальный гербовый сбор ограничивал их распространение до тех пор, пока его последние остатки не были отменены в 1855 году.
Динамично развивающаяся пресса быстро распространилась в Канаде, Австралии и Новой Зеландии. В Канаде, стране с населением 4,3 млн. человек, в 1880 году по почте было разослано около тридцати миллионов газет. Английская гостья Мельбурна в конце 1850-х годов, выйдя на утреннюю прогулку, была поражена, увидев в каждом подъезде газету. В условиях отсутствия реального вмешательства властей пресса сыграла особенно важную роль в становлении демократического гражданского общества в малонаселенной Австралии. Газеты были наполнены новостями из сердца империи, но они также служили для того, чтобы голоса из "низов" звучали в Лондоне. Вскоре пресса стала политической силой, с которой приходилось считаться в Австралии.
В каждом из этих случаев трудно сказать, когда цензура печати была отменена юридически или конституционно, и еще труднее определить, когда административные препоны в виде поручительства, обысков, конфискаций, угроз судебного преследования и т.п. действительно опустились ниже минимального порога и стали лишь спорадическими. Карательные меры после публикации всегда исчезали позже, чем превентивная цензура. В таких странах, как Испания, где пресса стояла на столь шатком фундаменте, что журналисты не могли работать, не устраиваясь на вторую работу, предоставляемую политическими спонсорами, самый либеральный закон о прессе был малоэффективен. В континентальной Европе первой страной со свободной прессой была Норвегия (с 1814 г.), Бельгия и Швейцария присоединились к ней около 1830 г., а Швеция, Дания и Нидерланды - к 1848 г. Правда, в Декларации прав человека и гражданина (1789 г.) французские революционеры провозгласили "свободное общение идей и мнений" "одним из самых ценных прав человека" (статья 11), но на практике это мало что значило. Вторая империя Наполеона III (1851-70 гг.) по-прежнему старалась контролировать и деполитизировать прессу, хотя в 1860-е годы, по мере перехода к полупарламентскому режиму, значительно ослабила контроль. После периода государственных репрессий, граничащих с террором, последовавшего за подавлением Парижской коммуны (1871 г.), Третья республика в 1878 г. наконец подвела черту и вновь позволила говорить о функционировании публичной сферы. В 1881 г. образцовый закон о печати положил начало прекрасной эпохе, в которой политическая пресса достигла качества и разнообразия, не повторимых после 1914 г., процветала экономически и оказывала большое влияние на дела республики. До 1881 г. во Франции, глубоко разделенной, борьба за свободу печати была более острой, чем в любой другой стране Европы.
В Габсбургской монархии более либеральный климат начал формироваться в 1860-х годах, однако конфискации прессы были регулярным явлением вплоть до Первой мировой войны. Дополнительную сложность представляло существование прессы на разных языках империи. За высказывания, которые могли быть истолкованы как сепаратистские, всегда существовал риск быть обвиненным в государственной измене. В царской империи более либеральное законодательство, принятое в 1865 году, позволило развиваться сравнительно свободной прессе, несмотря на все цензурные и репрессивные меры. В данном случае мерилом сравнения является ситуация в России до реформы, а не жизнеспособность и отсутствие ограничений на прессу в США, Великобритании или Скандинавии в то время. Но с этой реформой Россия пошла по западноевропейской модели перехода от превентивной цензуры к юридическому и административному контролю после публикации. После революции 1905 года пресса в России номинально была так же свободна, как и на Западе, но она по-прежнему подвергалась официальным преследованиям, превышающим обычные для Германии или Австрии. Это отнюдь не означает, что вся Европа была раем свободы прессы в отсталом мире.