Английская эмиграция в XVIII веке была столь же избирательной. Неблагоприятные тропические острова привлекали лишь небольшое число управляющих плантациями. Работу там выполняли африканские рабы, как и в южных колониях Северной Америки, а открывали американские пограничные земли в основном шотландцы и ирландцы. Типичные английские поселенцы в Америке в 1660-1800 гг. были достаточно высококвалифицированными специалистами и тяготели к основным поселениям и городам. В Индии до 1800 г. потребность англичан в кадрах была гораздо ниже, чем у голландцев в Индонезии. Если голландцы набирали своих колониальных солдат на севере Германии и в Саксонии, то англичане вскоре стали набирать индийских солдат (сепаев) на месте. В общем, только испанская эмиграция с самого начала имела большой успех, и это было воспринято во всей Европе. Для других склонных к миграции западноевропейцев - англичан, ирландцев, шотландцев, немцев - Северная Америка стала привлекательной лишь к середине XVIII в. Предпосылкой для этого был поиск способов переложить самую неприятную работу на неевропейцев. Но были и особые случаи, которые отклонялись от схемы постоянной миграции из Европы: например, буры Южной Африки после первоначальной эмиграции из Нидерландов в середине XVII века пополнялись только за счет местного распространения. Французские канадцы, численность которых в 1881 г. составляла 1,36 млн. человек, также практически не получали новых переселенцев и в основном происходили от иммигрантов, прибывших к концу французского правления в 1763 году.
Поэтому в социальной истории XIX века центральное место должны занимать последствия миграций, непосредственно предшествовавших ему. Не в древние времена "великих переселений", а в XVII-XVIII веках были заложены новые основы многочисленных обществ. В перспективе XIX века это были молодые общества, полная противоположность исторически укоренившимся социальным ландшафтам, таким как Средиземноморье или Китай. Ни в одном другом крупном регионе мира не наблюдалось такой частоты миграционного этногенеза, какая была характерна для Латинской Америки и Карибского бассейна. Общества Латинской Америки складывались из трех элементов: коренных жителей, переживших завоевание и последующий микробный шок, европейских иммигрантов и порабощенных переселенцев из Африки. Эта смесь, варьирующаяся в своих пропорциях, объясняет, почему ранняя атлантическая работорговля способствовала формированию четырех различных типов общества, сложившихся в Западном полушарии к началу XIX века.
Работорговля и формирование обществ Нового Света
Первый тип общества сложился в Бразилии. Здесь из потомков португальских завоевателей или переселенцев и наполовину африканского, наполовину туземного рабского населения сформировалось лузо-бразильское общество. Между этими двумя группами существовал ряд промежуточных слоев. Широкий спектр окраски кожи с различными оттенками метисов и мулатов соответствовал относительно свободному разделению между юридически свободными социальными классами. Хотя индейцы внутренних районов страны на протяжении XVIII века были порабощены жестокими бандами, живущими вне закона (бандейрантес), плантационная и горнодобывающая экономика страны по-прежнему была ориентирована на рабский труд, импортируемый из Африки. Гендерный дисбаланс среди рабов, большинство из которых были выходцами из современной Анголы и бассейна реки Заир, а также высокая смертность из-за тяжелых условий труда привели к тому, что африканское рабское население Бразилии оказалось неспособным к самовоспроизводству. С момента начала торговли около 1600 года и до закрытия атлантического импорта рабов в Бразилию в середине XIX века в Бразилию было перевезено около 4,8 млн. африканцев. Пик торговли пришелся на четыре десятилетия после 1810 г., когда в страну ежегодно прибывало около 37 400 человек. Торговля продолжалась до 1851 г., т.е. уже после того, как она прекратилась в других частях Латинской Америки. В Бразилии было легче, чем в других рабовладельческих обществах Нового Света, купить свободу или получить персональную эмансипацию. Свободные негры и мулаты демонстрировали самый высокий прирост населения среди всех групп бразильского общества. Рабство в Бразилии сохранялось вплоть до его отмены в 1888 г., что стало следствием вынужденной миграции в эпоху раннего модерна.