После прекращения работорговли рабство еще некоторое время сохранялось повсеместно. В США оно было объявлено незаконным только в 1865 году, но ввоз рабов прекратился уже в 1808 году, достигнув за семь лет рекордной отметки в 156 тыс. человек. Соединенные Штаты были исключительной страной, в которой еще до прекращения международной торговли наблюдался высокий уровень самовоспроизводства рабов. Так, после 1808 года в стране сложилось самовоспроизводящееся рабское население, в котором уроженцы Африки вскоре составили меньшинство. Импорт уже не был необходим для удовлетворения спроса на несвободную рабочую силу. Тем более что работорговля развивалась внутри США, позволяя наживаться специальным фирмам "спекулянтов" или "душегубов". Свободных негров захватывали и продавали, семьи рабов жестоко разрывали на части. Владельцы плантаций с глубокого Юга, где произрастает хлопок, отправлялись в Вирджинию или Мэриленд, чтобы пополнить свои запасы; вероятно, в период с 1790 по 1860 год миллион негров пересекли межгосударственные границы по принуждению. Эта внутренняя торговля стала наиболее заметной и скандальной стороной рабства и наиболее открытой для нападок. Практически одновременно с прекращением трансатлантической торговли активизировалась циркуляция рабов внутри африканского континента.
Третья закономерность взаимосвязи миграции и формирования общества была обнаружена в Мексике. Новая Испания (Мексика), административный центр испанской империи, естественно, разделяла опыт рабства с остальным Новым миром, но в отличие от Бразилии или юга США рабство так и не стало всепроникающим институтом, наложившим отпечаток на все сферы жизни. Это не было связано с каким-то особым отвращением испанцев к порабощению людей: Испанская Куба оставалась полноценной рабовладельческой колонией вплоть до 1870-х годов. Но по экологическим причинам крупномасштабная плантационная экономика не могла закрепиться в Мексике. В 1800 г., в отличие от Бразилии или США, она не была страной иммиграции. Вероятно, с начала XVIII века и до запрета работорговли в Мексику в 1817 году туда было вывезено не более 20 тыс. африканцев. Коренное население после 1750 года медленно восстанавливалось после различных демографических неудач. По данным переписи 1793 года, негры составляли не более 0,2% от общей численности населения. Второй по численности группой, составлявшей 1,5%, были 70 тыс. испанцев европейского происхождения (peninsulares). Большую часть мексиканского населения составляли автохтонные индиос (52%), за которыми следовали криоллос (то есть лица испанского происхождения, родившиеся в Мексике). В 1800 году Мексика представляла собой отрезанное от межконтинентальных миграционных потоков общество, восстановление населения которого происходило за счет собственных биологических ресурсов.
Четвертая модель сложилась в британском и французском Карибском бассейне. На большинстве островов Вест-Индии коренное население было уничтожено во время первой волны европейских вторжений. В XVII веке на этой tabula rasa динамика раннекапиталистического производства для мирового рынка привела к появлению новых типов обществ, полностью состоящих из пришлых некоренных жителей. Эти иммигрантские общества, полностью лишенные местных традиций, могли выполнять свою миссию по производству плантационного сахара только за счет бесперебойного снабжения рабами из Африки; плантационная система потребляла людей с ошеломляющей скоростью. Эти общества так и не смогли перейти к самовоспроизводству негритянского населения, которое в южных штатах США преодолело необходимость постоянного притока новых рабов из-за рубежа. Доля европейцев в населении стагнировала после волны английских, французских и голландских поселений в начале XVII века. Хотя впоследствии из Европы переселялись не плантаторы высшего класса, а рабочие-специалисты и смотрители плантаций, белые оставались незначительным меньшинством на протяжении всего XVIII века; чернокожие рабы составляли 70-90% населения сахарных островов, таких как Сен-Доминго или британские владения Ямайка и Барбадос.
В Карибском бассейне рабу было гораздо труднее купить свободу или добиться освобождения, чем в Бразилии, поэтому промежуточный класс "свободных цветных" оставался сравнительно немногочисленным вплоть до отмены рабства. В Бразилии в 1800 г. юридически свободными были примерно две трети населения, в то время как в США свободные мужчины и женщины всегда составляли большинство. Это отличало обе страны от сахарных островов Карибского бассейна (хотя, конечно, в Бразилии большинство свободных людей были черными или "смешанными", а в США - белыми).