«Не кажется ли вам, что в споре шолоховедов с конспирологами а-ля Бар-Селла истина лежит посредине? Шолохову досталась тетрадка, дневники, и под её впечатлением он и написал свой гениальный роман».
Я говорил уже о том, что, на мой взгляд, действительно написал конкретный человек, которого мы знаем как Шолохова. Был ли он Шолоховым в действительности и когда он родился — мы не знаем. Его биография очень темна. Да, конечно, он пользовался огромным количеством источников, но надо вам сказать, что использование этих источников у него отнюдь не так критично, как пытается доказать глубоко мною уважаемый Назаров (Бар-Селла). Мне кажется, что и дневник в начале второй части очень на месте, и вообще все эти личные истории работают на замысел, потому что они показывают, как распад начинается с личного уровня. Нет, мне кажется, что «Тихий Дон», если и скомпонован, то скомпонован очень талантливо.
«Вы отметили, что ключевой сценой романа является сцена венчания Мишки Кошевого, — является. — Не кажется ли вам, что нынешняя РФ — это страна мишек кошевых, которые и составляют бо́льшую часть населения?»
А где они не составляют бо́льшую часть населения? Мишка Кошевой — нормальный человек, для которого интересы рода, пола и похоти выше, чем интересы правды или принципа. Меньшинство составляет Григорий Мелехов, «казачий Гамлет», а Мишка Кошевой — абсолютный конформист, по-своему трогательный человек. Он он там лежит под шинелькой и лихорадка его бьёт. Знаете, я даже сочувствие к нему испытываю.
«Прочёл собрание сочинений Александра Беляева и думал, что был увлечён только фантастикой. Теперь я немного жалею, хоть мне и 18 лет, о такой узости круга чтения. Теперь растёт младший брат, и мне хотелось бы узнать: помогать ли ему выбрать литературу для чтения?»
Я считаю, что фантастика — это прекрасная инициация. Не люблю этот термин, немножко веет от него Мирчой Элиаде и Геноном, но ничего не поделаешь — «инициация». Для того чтобы человек захотел жить, работать, для того чтобы ему стало интересно будущее (а жить ведь стоит в основном только ради будущего, конечно, и когда мы заботимся о своей душе, мы тоже заботимся о будущем в конечном итоге), фантастика бесценна как мотиватор. Фантастика — бесценное чтение для молодых. Если вы вашему брату подбросите вовремя «Попытку к бегству», как я её вовремя нашёл, или Ариадну Громову, или Геннадия Гора с удивительной повестью «Мальчик», то хорошо будет.
«Можно ли лекцию о «четвёртой волне» («птенцы гнезда Стругацких»)? Столяров, Рыбаков, Измайлов, Ютанов, Бабенко, Покровский, Геворкян, Силецкий, Логинов, Кубатиев, Штерн, Лукины, Лазарчук, Успенский, Щёголев».
Все — просто родные и любимые имена. Я о «четвёртой волне» поговорю охотно. Я бы с бо́льшим удовольствием поговорил о Лазарчуке, потому что это близкий мне человек, любимый мною писатель. «Мой старший брат Иешуа», по-моему, просто первоклассный роман. В общем, он автор серьёзный. И мне интересно про Лазарчука. А может быть, и про Рыбакова. Я не знаю ещё. Я их всех люблю. У меня с ними есть огромные теоретические расхождения, которые не сказались на наших отношениях, потому что у фантастов есть некая корпоративная культура, которой нет у других.
«Что для вас понятие «человеческий капитал»?»
Это совершенно очевидно: вся совокупность хороших качеств данного народа.
«Интересно было бы услышать вашу лекцию по «Анне Карениной». Грымов и Шахназаров экранизируют роман. Грымов трактует Анну как дуру. Я с ним солидарна».
Ну, это классический анекдот, точнее, классическая миниатюра, помните, Андрея Кнышева: «Раскрыта тайна загадочной улыбки Моны Лизы. Не исключено, считают учёные, что она была просто дурой». Это ответ на все вопросы.
«Жаль, что никто не снимал с позиции Каренина».
Как никто? А Соловьёв с позиции Каренина абсолютно снял. Вы посмотрите на финал, когда Серёжа Каренин танцует на чистом и холодном льду, а на него таким же чистым и холодным взглядом смотрит добрый, рациональный Каренин (Янковский), держит на руках маленькую Аню, и камера наезжает на её глаза, черные и маслиновые, — а в этих глазах всё отчаяние и весь хаос мира! И опять она придёт и разрушит их голубоватую льдистую конструкцию (голубоватую, конечно, без всяких коннотаций).