— Господин Реми? Вы уверены? — осторожно поинтересовалась она.
— Да и держи свой рот на замке об этом. Узнаю, будешь наказана, — сказал я, закрывая молнию на штанах.
— Коичи знает? — осторожно поинтересовалась она.
— Аяка, ты хочешь, чтобы я сейчас вспомнил, как ты меня, только что назвала по имени? — поинтересовался я.
— Так господин Реми, если вы меня хотите, то давайте поедем лучше в более романтическое место, — она кокетливо откинула волосы назад, — где и поговорить спокойно можно и смазка есть.
Я задумался, а она ждала, не шевелясь.
— Хорошо, — согласился я, а она, взвизгнув, словно девчонка, бросилась в туалет, чтобы помыться и затем одеться.
Вернувшись ко мне, уже полностью строгая и чопорная Аяка покосилась на меня и тихо спросила, прежде чем выйти из кабинета.
— Реми, что случилось? Только не говори, что я тебе стала нравиться.
Я промолчал, но сам подумал, что никогда бы не признался ей в том, что за полтора года привыкнув к женским телам в своей ночной постели, мне сейчас их иногда не хватало, как и готовых вкусных завтраков по утрам. Чувство какой-то потери промелькнуло у меня в голове, но глянув на девушку с интересом смотрящую на меня, я выкинул из мыслей секунду слабости, охватившую меня и когда мы вышли в холл, где сразу же встрепенулись секретари, я сказал Джине.
— Штраф десять миллионов иен за несоблюдение субординации, госпоже Аяке Тайра.
Та сделала себе пометку.
— Я передам в отдел кадров, господин Реми.
Аяка возмущённо на меня посмотрела.
— Добавить? — я спокойно ответил взглядом на её взгляд.
— Нет господин Реми, прошу меня простить.
Когда мы спустились вниз и сели в машину, я показал телохранителям сесть не в салон, как обычно, а машину сопровождения. Аяка села рядом со мной и прижалась всем телом, не произнося ни слова до самого своего дома.
Глава 2
Старт рекламной кампании по продвижению новых ферм и отмене ограничений продаж в одни руки начался за три дня до обозначенной даты и вызвал огромное обсуждение в прессе и на телевидении. Почти сразу у меня зазвонил телефон и я, ожидая этот звонок, взял аппарат в руки.
— Слушаю.
Послушав минут пять поток бессвязных ругательств от Такаюки, я спокойно вставил пару слов, когда он набирал воздух в грудь, чтобы продолжить обличать меня в коварстве и присвоении денег его компании.
— Такаюки, я посмотрел отчёты и если продажи будут успешны, то ты выполнишь поставленную дядей цель по заработку нужной суммы.
На той стороне трубки сразу заткнулись, и через пару секунд осторожно поинтересовались.
— Это правда Реми?
— Разумеется, я не стал бы шутить на тему денег, — я пожал плечами, хотя собеседник разумеется этого не мог видеть.
— Тогда получается, что я становлюсь владельцем? Без двойного управления с тобой? — он всё ещё не мог в это поверить.
— Всё верно, я в тот же день, когда планка продаж будет достигнута, свяжусь с тобой и юристами, чтобы обеспечить тебе передачу всей полноты власти.
Такаюки задумался и затем проворчал.
— Мог бы меня предупредить об этом заранее.
— «Угу, чтобы ты свои схемы параллельные успел поменять? — хмыкнул я про себя».
— Ты сам устранился от общения со мной, — вместо этого, напомнил я ему, — я могу тебе не нравиться, но моё отношение к делу, только профессиональное, я выполняю волю твоего дяди.
— Ты так часто говоришь об этом, — ядовито поинтересовался он, — а почему? Тебе это зачем?
— Деньги Такаюки, — спокойно ответил я, — разумеется деньги всему причиной. Если я выполню все условия контракта, то буду вознаграждён большой суммой денег, так что мне невыгодно нарушать условия сделки.
Для него такая мотивация была понятной, так что он смягчился.
— Как я могу ускорить продажи?
— С русскими идёт война, но спада продаж у нас нет. Мы объявили на телевидении о том, что все обязательства свои «Такаюки и Ко» полностью соблюдает к русским клиентам, так что, если у тебя остались контакты, нам нужны Рода из Российской империи. У них большие запасённые кубышки из золотых слитков, мы с радостью обменяем их на наши фермы.
Такаюки задумался, затем признался.
— Война сильно всё усложнила, но я попытаюсь.
— Попробуй выйти на Меньшиковых, — закинул я удочку наудачу, — пообещай эксклюзивные права. Я слышал — это богатейший Род.
— Ничего не обещаю, но попробую, — проворчал он и отбился.
Вернув трубку на стол, я улыбнулся. Даже если у него ничего не выйдет, всё равно любое ослабление русских кланов, как, впрочем и японских, тут я ни перед кем не делал различий, было мне только на пользу.