Перед тем, как проснуться, я почувствовал запах мяты. Кто-то дотронулся до моего плеча. Я открыл глаза. Старик, лысый, с седой длинной бородой, похожий на вьетнамского вождя Хо Ши Мина стоял рядом.
- Чай, сказал он по-русски, указывая высохшей рукой на передвижной столик на колёсиках. На столике стояли чашки с азиатскими узорами, чайные приборы и большой чайник с рисунком дракона на боку. Я оглядел всё вокруг. Место было мне незнакомо. Похоже было на зал ожидания аэропорта Шереметьево, большие стеклянные перегородки, стеклянные стены-витражи, длинные ряды пластиковых кресел, информационные стойки в широком проходе. С усилием стал припоминать, как я здесь оказался. Вспомнить ничего не получалось.
- Чай? - спросил старик-вьетнамец снова.
- Чай, - сказал я.
Старик насыпал маленькой ложечкой зелёный порошок в чашку и осторожно взял в руки большой чайник. Кипяток медленной струйкой наполнил её. Старик накрыл чашку деревянной круглой крышкой и протянул мне. Я хотел взять её, но рука плохо слушалась, я протянул её, но она была, как ватная, так бывает, когда кровь застоялась, пальцы кололи маленькие иголочки. Старик, будто-бы знал это, и не выпускал чашку из своей руки, пока не почувствовал, что я крепко держу её.
- На здоровье, - сказал он с акцентом и покатил по проходу свой столик.
- Спасибо, - ответил я.
Чай был с мятой. Я пил его медленными глотками, и не понимал того, как попал сюда, в это место. Голова была как-будто набита ватой. Я тупо смотрел вокруг, отхлёбывая чай из трясущейся чашки. Глаза зацепились за светящиеся цифры. В конце зала висело электронное табло. На нём высвечивалось число 333. На креслах сидели какие-то люди. По залу, с растерянным видом, женщина везла прогулочную коляску с ребёнком, постоянно оглядываясь по сторонам, видимо искала кого-то. Девочка в коляске болтала ножкой, держа во рту свой большой палец. Полная пожилая дама в больших очках листала какой-то справочник и переходила от одной информационной стойки к другой.
Моё состояние стало немного пугать меня. Я не помнил, как оказался здесь. Судорожно стал вспоминать всё о себе. Я знал, что меня зовут Игорь. Помнил свой дом, свою жену, ребёнка, кем я работал. Вспомнил мать, отца, сестру, коллег по работе, приятелей. В голове медленно пролетали обрывки событий последних дней. Последнее, что я помнил, было утро, солнечное летнее утро, когда я сел в свой автомобиль и выехал со двора, помню, как помахал рукой жене. Она всегда смотрит из окна, когда я уезжаю на работу. После этого я ничего не помнил.
Что я здесь делаю? Зачем здесь сижу? Почему на мне моя тёплая куртка, хотя я был в то утро в рубашке с коротким рукавом. И никаких вещей, никакого багажа, если только я куда-то еду? А куда я еду?
--------------------------------------
Зал понемногу заполнялся людьми. Я немного успокоился. Ничего необычного не происходило. Я понимал, что рано или поздно я вспомню всё. Я встал и прошел по залу в одну сторону, потом в другую. Немного размявшись, вернулся на свое место. Чашка из-под чая стояла там, где я её оставил. Я сел и стал рассматривать людей в зале.
В это время дверь в конце зала открылась и в зал вошла молодая стройная блондинка в ярко красном платье намного выше колен. Она медленно пошла по главному проходу. На высоких стройных ногах у неё были такие же ярко красные туфли на высоченных каблуках. Красная сумочка, красная широкополая шляпа с вуалью, красные перчатки.
Многие из тех, кто был в зале смотрели, как она медленно шла на своих ногах, которые росли, кажется, прямо от плеч, в красных туфлях на нереально высоких шпильках. Её золотистые волосы были аккуратно уложены.
- Нравится? - спросил голос со знакомым акцентом. Это старик-вьетнамец подъехал со своим столиком. Он цокнул языком и взял мою пустую чашку.
- Вы её знаете? - спросил я.
- Да, это Сноуден, американка, - ответил старик.
- Это имя или фамилия? - спросил я. - Не знаю, просто Сноуден. Женщина в красном почти поравнялась с нами и села на противоположной стороне главного прохода. Элегантно, так, как это могут делать только такие девушки, переплела свои стройные ноги, как лианы, и замерла в этой позе.
- Это её место, - сказал старик.
- Она давно здесь?
- Давно, многие давно здесь.
- А что это за место?
- Это? Это - транзитная зона.
- Транзитная зона?
- Да, мы все здесь транзитные пассажиры. Одни прилетают, другие улетают. Ты ведь тоже куда-то летишь?
- Возможно, - ответил я.
- Ну, ладно, моя нужно чай разносить. Меня, зовут дядюшка Хо, - сказал старик и покатил свой столик дальше.
- Меня, Игорь, - сказал я ему вслед. Дядюшка Хо кивнул.
- Как я попал в эту транзитную зону? Раз я в транзитной зоне, значит у меня должен быть паспорт и какие-нибудь документы.
Я обшарил карманы. Ничего не было, кроме конфетки, леденца из барбариса в бумажном фантике.
- Странно, подумал я. Пора искать администратора.
В это время загудел динамик и женский голос сказал: - "Уважаемые пассажиры! Она задерживается и просит извинить, если сегодня не прилетит".
- Кто она? - сказал я вслух.
- Королева, - буркнул проходивший мимо небритый смуглый мужчина в строительной робе.
Заиграла музыка, странная музыка, похожая на скрипку, но не скрипка. Я хотел встать, но глаза закрылись сами собой, и я стал помимо моей воли проваливаться в сон.
Снилась жена. Снилось будто-бы я лежу на койке, а она стоит напротив с заплаканными глазами и молча смотрит на меня. Сынишка сидит на краю кровати и вертит в руках барбарисовый леденец в бумажном фантике.
Снились запахи всех людей и вещей, которые находились в комнате. Каждый запах отдельно. Запах жены, сына, запах новых ботиночек у него на ногах. Запах белых стен, потолка, светильника, одеяла, которым я был укрыт. Казалось, что каждая пылинка в этой комнате имела свой особый запах. Но самым сильным был запах леденца, который вертел в руках сынишка, сладкий запах барбарисового леденца. Я хотел сказать что-то жене, но языка как-будто не было во рту, губы слиплись, и не было сил их раздвинуть. Я безуспешно пытался это сделать, но от напряжения только заболела голова, и я провалился в немую темноту.
Продолжение следует.............