Взял свою чашку, глотнул и посмотрел на меня исподлобья.
- Ну же, давай, спроси это.
- Это – что?
- Ну как… - Ярослав опустил чашку на стол, сделал квадратные глаза и спросил не своим голосом, – о боже, Ярик, ты гей?
Получилось уморительно, и я таки не сдержал улыбки.
- А что – гей?
- Нет, - Ярик фыркнул, - я – ценитель прекрасного.
- Ну-ну, - я взял свою чашку и тоже сделал глоток. – Я не за этим пришёл. Мне пофигу, с кем ты спишь.
Если честно, я, конечно, врал. Потому что от мысли о том, что Ярик у нас «ценитель прекрасного», у меня внутри зажглась какая-то лампочка.
- Кстати, да. Нафига ты пришёл?
Ярик сделал ещё глоток и поставил чашку, демонстрируя готовность слушать.
Я прокашлялся.
- Если честно, я думал, ты обиделся.
Ярик высоко поднял брови.
- Я уже понял свою ошибку, - торопливо добавил я, - и готов уйти. Просто… Мне не очень-то охота плестись на треке в самом хвосте, а если ты не будешь тренироваться – придёшь предпоследним.
Ярик вдруг стал серьёзным.
- А ты всерьёз воспринял указание Кристиана?
Я пожал плечами.
- Если ты не заметил – я ещё даже не в команде. Так что для меня не время выпендриваться.
Ярик продолжал внимательно смотреть на меня.
- Если ты это сделаешь – я буду разочарован.
- Сделаю что?
- Сыграешь по его правилам.
Я покачал головой.
- Не делай из меня крайнего. Это ваши с ним делишки.
- Это не мои делишки! – Ярик повысил голос и резко грохнул чашкой по столу.
Он хотел что-то добавить, но замолк, да и я не знал, как на это реагировать.
- Я с ним поговорю, - сказал он наконец. – Если выиграешь.
На этом мы разговор и закончили.
На трек он наутро пришёл, но стартовал раньше меня, и больше мы до соревнований не пересекались – даже не перемигивались, как обычно. А затем была моя первая в жизни настоящая гонка. Когда дали команду «Старт», мозги вырубились напрочь. Если бы я и хотел послушаться Кристиана, то не смог бы – все предупреждения вылетели у меня из головы.
Как сказать, похоже ли это на стритрейсинг или нет… Так же, но по-другому. И это чувство, которое я запомнил навсегда – здесь, на треке, я был по-настоящему на своём месте. Адреналин стучал в висках, руки сами выкручивали руль. Я чувствовал столкновения с бортами машины так же, как если бы меня самого толкали в плечо.
Я пришёл к финишу пятым – и не сразу смог выбраться, голова всё ещё ничего не соображала, а сердце колотилось как бешеное.
Ярик пришёл шестым. Я ждал разноса от Кристиана, но его не было.
========== Глава 43 ==========
Сезон прошёл неровно. Мы не выиграли никаких кубков, стабильно держались в пятёрке, а между собой шли со счётом 3 - 1 – три в мою пользу.
Ярику это настроения не испортило. Ему, похоже, вообще ничто не могло испортить настроения. Я равнодушно наблюдал череду задниц, сменявшихся в его боксе. Он действительно оказался ценителем прекрасного. Были у него и девочки, и мальчики – все модельной внешности и, судя по тому, что я видел, с мозгами, выжженными фотоаппаратом.
Мне же по-прежнему не хотелось никого. О Максе я не думал – эта тема в моём мозгу была прочно запечатана и закрыта. Но от этого желание заводить новые отношения у меня не появилось.
Я полностью выкладывался в спорте и ничего другого не хотел.
Ну, почти ничего…
Я смотрел на Ярика и не мог успокоиться. Особенно, когда он обходил меня в заезде. Нервы колбасило по полной, и к адреналину прибавлялось ещё кое-что. А учитывая, что тренировочные машины мы парковали в одном гараже и там же переодевались, долго наше платоническое соперничество продолжаться не могло.
Когда закончился сезон, мы снова вернулись к обычному режиму тренировок – с семи утра, и никто не начинал без другого. Потом гараж, душ – тоже общий – и косые взгляды, которые я начал ловить пониже пояса.
Смотреть было на что – меня заводил даже не сам Ярик, сколько обстановка, постоянное ожидание победы или поражения. После тренировочного заезда с ним у меня стоял почти всегда.
Однажды Ярик «ошибся душевой». Я уже стоял под горячими струями, когда он нырнул ко мне, едва не поскользнулся на мокром полу и упал ко мне в руки. Это была крайняя точка. Я даже не заметил, стоит ли у него так же, как у меня. Просто притиснул спиной к стене и впился в губы поцелуем.
Ярик опешил разве что на секунду, а затем приоткрыл губы и попытался протолкнуть мне в рот собственный язык. Он изогнулся, прижимаясь ко мне животом, и потёрся о меня пахом.