- У меня формы нет, - сказал я мрачно.
- Забежим, мою запасную возьмём, - Пашка жил в соседнем доме от нашей секции, - а с твоей чё?
- Мокрое всё. Забей.
Мне стало легче. Мне всегда было с Пашкой легко. С ним можно было не думать, и это расслабляло, так что, не прекращая ржать, мы добрели до его дома, а потом и до подвальчика, где занимались тхэквондо; и о Максиме я вспомнил только когда Пашка свернул к себе домой, а я направился к себе.
Почему-то снова стало паршиво. Ужасно захотелось зайти и извиниться, а ещё забрать свой суппорт, сказав, что он мне вдруг понадобился позарез. Собственно, я и сам не знал, чего от него хочу. Может быть просто посмотреть на него и убедиться, что он ещё жив. Но адреса у меня не было. Я знал почти всех парней во дворе, кроме него, и хотя кто-то другой наверняка знал и его имя, и этаж, на котором он живёт, спросить я стеснялся – он же был «Спидозным», а мне не хотелось, чтобы так думали и обо мне.
Утром я специально вышел из дома попозже. Полчаса крутился под носом у отца, который только и ждал, когда я свалю. Спросил, что помогает от отравлений и, получив в награду долгий задумчивый взгляд и пачку имодиума, всё-таки поплёлся вниз, всячески притормаживая и морально приготовившись к тому, что сейчас снова сяду в лужу.
Я почти угадал. Максим сидел под дверью. Правда, на сей раз он был во всём чёрном, но волосы всё так же были скручены в узел за спиной.
- Эй, - окликнул я его.
Максим дёрнулся и, сев на асфальт, пополз прочь. Я продолжал удивляться его какой-то… чудоковатости, что ли. Ну прёт на тебя такой баран как я. Что можно придумать глупее, чем ползти от него чуть ли не карачках? Если уж драпать, то в полный рост и бегом. А если принимать бой, то стоять на месте и смотреть твёрдо, даже если откровенно знаешь, что тебе наваляют.
В общем я только покачал головой.
- Вот, - протянул я ему.
Он проследил взглядом за моей рукой, достававшей из кармана имодиум, и как-то обмяк.
- Это я так, на всякий случай.
- Для профилактики? – спросил он устало.
- Ну… и это тоже.
Максим уже немного взял себя в руки. Встал и теперь отряхивал штаны. Надо сказать, чёрное ему хоть и шло заметно меньше, но тоже смотрелось комильфо. Как с картинки. Узкие такие брючки на узких бёдрах и опять водолазка, такая же узкая, только ещё и покороче, так что при некоторых движениях между ней и брюками мелькала полоска белой кожи.
Он закончил отряхиваться и замер.
- Послушай, Норрис…
Я поморщился. Кликуху эту придумал мой долбоёб Пашка, когда я пять раз из пяти кинул его на маты. У любого отмороженного придурка хватало мозгов называть меня только по имени, потому что Пашка – это Пашка. А за козла и врезать могу. И вот этот красавчик, как оказалось, мозгов не имел совсем.
- Слушай, Спидозный, - перебил я его, - я на тебя полдня тратить не собираюсь. Бери колёса и гони мой суппорт.
- Твоё – что? – растерялся он.
- Суппорт. Ну, давай, вспоминай. Ты мне его на днях вернуть хотел.
Максим продолжал стоять и молча хлопать глазами.
- У меня нет, - сказал он растерянно и отступил на шаг назад.
- А у кого есть? – я, напротив, шагнул вперёд.
- Я не выкидывал! Он дома, я же не знал… Ты сказал…
Он умолк, что-то увидев в моих глазах.
- Адрес, - сказал я ровно тоном, которому очень трудно возразить.
- Я вынесу, - попытался отмазаться он, - подожди тут.
Отмазаться не получилось. Едва он шмыгнул в подъезд, я набрал код и рванул за ним. Нагнал его на третьем этаже, ковыряющим ключом в замке.
Едва завидев меня, он отпрыгнул и вжался спиной в стену.
Я поднял брови и остановился.
- Нашёл, - сказал я спокойно.
И тут произошло то, чего я не мог понять, потому что передо мной, как никак, был мальчишка – пусть и какой-то странный, со смазливой мордашкой и длинными, как у девчонки, волосами.
Максим сполз по стене вниз, уронил лицо на колени и заплакал. Плакал он громко и навзрыд, а я стоял, смотрел и не мог понять, что должен делать.
В конце концов я развернулся и молча пошёл по лестнице вниз.
«Да ну его к чёрту, этот суппорт», – подумал я. И опять на душе было гадко, как в сортире. Хотя что я сделал, я не понимал.
***
Я слушал внимательно, не пытаясь делать вид, что записываю.
Когда Виктор замолк, я глотнул кофе, показывая, что размышляю, хотя всё, в принципе, было ясно и так.
- У вас комплекс вины. Это действительно иногда мешает взрослому человеку выполнять свою работу на все сто. Но вы должны понимать, что вы давно уже не тот мальчишка, который травил в школе аутсайдеров. Уверен, этот Максим сейчас такой же самостоятельный и успешный человек, как и вы.