- Я бы ему всё отдал. А он какой-то… не такой.
Я фыркнул ещё раз, показывая, что не желаю развивать тему.
- И за него бы убил, - сказал Руслан уже совсем тихо, - любого, кто подойдёт. Понял?
Он схватил меня за руку, и вот только от этого прикосновения меня наконец разобрала злость.
- Что ж ты не с ним? - спросил я, вырывая руку.
- Потому что - дебил, - ответил Руслан и отвернулся. Я видел, как сжался его кулак. – Я его… все три года… как только мог.
Руслан посмотрел наконец на меня.
- Слушай, чего он хочет, а?
Я пожал плечами. Пьяные бредни начинали мне надоедать, и я встал, но Руслан снова поймал меня за руку, заставляя сесть на место. Пригнулся, будто хотел сказать что-то мне одному, и дыхнул в лицо так, что я поморщился.
- Ты знаешь, какой он был? – спросил он.
Я промолчал, хотя в голове крутилось: «Знаю».
- Я всё думал, что нужно время… Что он оттает… А сейчас думаю: он не чувствует ничего.
- Он чувствует, - сказал я спокойно, - просто надо уметь смотреть.
Я всё-таки встал и пошёл на выход. Пашка так и не появился, и я пошёл к отцу, больше не пытаясь звонить. Его не было, так что я попросту завалился спать в своём старом кресле. День, который начинался как праздник, закончился полным дерьмом, и я был не в состоянии думать о том, что ждёт меня завтра. Мне казалось, что у меня не осталось никого – хотя это, конечно же, было не так.
Пашка проявился на следующее утро, когда я забирал документы из автомастерской. Покрутил у виска и сказал, что ещё позвонит.
С увольнением я решил как-то резко. Странно, но эта работа – любимая, в общем-то, по-своему, и дававшая мне стабильность – стойко ассоциировалась сейчас с Яном.
Я осознавал, что теряю возможность легко доставать автозапчасти, и это, пожалуй, волновало меня куда сильнее, чем то, что я больше не мог рассчитывать на ежемесячный оклад.
Я твёрдо заболел гонками. Нет, не гонками… И даже не Максом. Я заболел тем чувством победы, которое накрывало меня на финише, и теперь уже не мог понять, как жил столько лет без него.
========== Глава 33 ==========
Яна я продолжал видеть – хотя теперь, как оказалось, появлялся он на Базе не так уж часто. Мы старались не сталкиваться взглядами, но в конце концов всё закончилось тем, что мы оказались на соседних машинах в одном заезде.
Я к тому времени попривык, уже почти не проигрывал – разве что реально сильным соперникам, которых я знал в лицо почти всех.
Соревноваться с Яном желания не было, но когда я попытался забрать деньги у организатора, он перегородил мне дорогу.
- В чём проблема?
Я вздохнул.
- Ян, не хочу с тобой ссориться.
- С этим ты же катался?
Я пожал плечами. С Максом и правда я мог соревноваться абсолютно спокойно. Сказывалось, наверное, то, что я чувствовал себя в таких гонках мальчишкой, сидящим у него дома и пытавшимся спорить об автомобилях. Гонка стала поводом доказать ему на деле, какие конфигурации лучше. К тому же, гонка же и оставалась единственным способом разговора с ним, но об этом потом.
С Яном соперничать я не хотел. Он всё ещё оставался для меня кем-то неприкосновенным, кого хотелось беречь и не хотелось обижать. Но пока выходило так, что именно моё отступление его и обидит.
Я пожал плечами и вернулся в салон Бэхи. Замер неподвижно, не оглядываясь на соперников – это уже было частью ритуала, независимо от того, кто был моим соперником. Не отвлекался я даже на Макса, хотя надо признать, его присутствие меня всегда бодрило.
Мысленно досчитав до трёх, я нажал на газ, не дожидаясь уже отмашки – я привык больше полагаться на мозги, чем на звук или картинку.
Спокойно и ровно вышел вперёд. Сзади давила Импреза, а Ян шёл третьим.
Импреза ушла направо и выдала форсаж, Ян повторил манёвр, а я проехал ещё несколько метров и только потом выжал газ, чтобы в итоге прорваться мимо них, идущих след в след, и пересечь финиш.
Процедура была стандартной, и на четверти мили мне уже становилось скучно – я, как правило, сразу видел, какие машины выжмут больше, чем моя. Мозги здесь были нужны не слишком-то сильно, да и ставки были маловаты.
Я не привык тратить много и к началу декабря уже не только отдал долг Максу, но и отложил себе сумму, которой хватило бы на год жизни безо всякой работы. Всё остальное тогда шло на примочки и на ставки – для них я выделил отдельный фонд из расчета, чтобы не проиграть больше десяти тысяч за ночь. Впрочем, проигрывать я перестал. Именно поэтому ослабело и чувство победы.