Что касается «лживой пропаганды», что будто бы русское завоевание «задушило Финляндию», то, заявил Е. В. Тарле, и об этом «нужно и должно было написать» правду. Финляндия получила от России конституцию, и эту конституцию дал Финляндии Александр I, который фактически создал им государство, и «он совершил преступление, за которое заплатили кровью наши красноармейцы. Александр I пожертвовал им Выборгскую область» (в 1811 г. — Б.В.){242}.
Прямота и резкость выступления Е. В. Тарле шокировали собравшихся, не привыкших к такого рода речам. Особенно поразила их как бы мельком брошенная академиком, но несомненно тщательно продуманная им фраза о том, что «люди, которые не пишут историю, а делают ее, думают так…»{243} Правда, в опубликованной в 2002 г. стенограмме выступления Е. В. Тарле мы читаем несколько иной текст: «… нашими поступками очень заинтересовались те, кто не пишет, а делает историю. И они вправе были этим заинтересоваться»{244}. Какой вариант истинный — сказать наверняка нельзя, хотя, судя по контексту, предпочтение следует отдать первому.
Конечно же, незамеченным возмутительное с точки зрения «интернационалистов» выступление Е. В. Тарле пройти не могло. Неудивительно, что уже в июне-июле 1944 г. на совещании историков в ЦК ВКП(б) доклад Е. В. Тарле подвергся жесткой критике со стороны таких «интернационалистов», как Э. Б. Генкина, Б. М. Волин, A. М. Панкратова, А. Л. Сидоров, В. М. Волгин, и других за «оправдание» колониальной политики царизма, преувеличение роли обширности территории страны в успехах Красной армии, за забвение организаторской роли советской власти и партии в победе над врагом и т. п., причем все выступавшие как один ссылались на уже ходившую по рукам стенограмму выступления Е. В. Тарле на Ученом совете ЛГУ.
Вынужденный отвечать на критику, Е. В. Тарле апеллировал, главным образом, к тому, что оппоненты неправомерно ссылаются на неправленый текст стенограммы его выступления, приписывая ему то, чего он на самом деле никогда не говорил{245}.
Инцидент 1944 г. с неудачным выступлением Е. В. Тарле на Ученом совете ЛГУ показал, что, несмотря на ордена, медали и Сталинские премии и даже видимое благоволение к нему со стороны вождя, покойной жизни, о которой он всегда мечтал, ему не видать. И действительно, и года не прошло с момента злополучного инцидента, как нападению (Н. М. Дружинин) неожиданно подверглась «Крымская война» Е. В. Тарле (ее второй том) за идеализацию действий России в Крымской войне и воспевание ее «великодержавия». «Ошибка академика Тарле, — заявил в «Историческом журнале» Н. М. Дружинин, — заключается в том, что он отождествляет русский народ и царскую власть, сливая их в едином, неразделимом понятии российской государственности»{246}. Критиковал Е. В. Тарле и Н. Н. Яковлев, решительно не соглашавшийся с выводом академика об итогах Крымской войны, в которой Россия якобы, по существу, не понесла никакого поражения. «Некоторые историки, — заявил он, — склонны замалчивать коренное различие между народом и царским правительством». Не удержался он и от критики мысли Е. В. Тарле об огромных пространствах России как важном, если не главном, факторе победы над фашистской Германией, хотя прямого отношения к рецензируемой им книге это и не имело. «Решающим фактором победы в Великой Отечественной войне явилось, — подчеркнул рецензент, — наличие советской власти»{247}. Спорить с таким аргументом было, разумеется, бесполезно.
Е. В. Тарле и не спорил, тем более что критика эта ничуть не помешала ему получить в 1946 г. новую, уже третью Сталинскую премию. На этот раз за участие в подготовке третьего тома «Истории дипломатии». В 1948 г. Е. В. Тарле было передано поручение И. В. Сталина подготовить трилогию «Русский народ в борьбе против иностранной агрессии в XVIII–XX веках». Первая книга этой серии «Северная война и шведское нашествие на Россию» действительно была им написана, хотя и увидела свет в 1958 г. уже после смерти Е. В. Тарле{248}. Что касается двух других — о войне 1812 г. и Великой Отечественной войне 1941–1945 гг., то к написанию их Е. В. Тарле приступить так и не успел. Вот что писал об этом сам Е. В. Тарле в письме к И. В. Сталину от 12 июня 1950 г. «Глубокоуважаемый и дорогой Иосиф Виссарионович! Препровождаю Вам экземпляр (рукопись. — Б.В.) моего исследования «Шведское нашествие на Россию 1708–1709 гг.». Это первая часть того труда о русском народе в борьбе с агрессорами, который по Вашей мысли и желанию я взял на себя. Вторая часть (о нашествии Наполеона в 1812 г.) частично уже разрабатывается мною. Но всей душой стремлюсь приняться за третью и последнюю часть (о немецко-фашистской агрессии и ее позорном провале в 1941–1945 гг.). Я не хочу умереть, не успев закончить этого трехтомного труда, инициатором и вдохновителем которого Вы были… Сердечно Вас любящий и преданный Вам. Евг. Тарле»{249}.