Мурыгин обернулся. Вдали рядом с овражком метались и жестикулировали две фигурки: одна в пальто и шляпе, другая в замшевой куртке. А из овражка торчала углом серебристая корма опрокинутого джипа.
— Ну и чего ты дёргаешься? — со скукой осведомился Костик Стоеростин, бывший лучший, а ныне запойный друг. — Дача-то уже всё равно не твоя…
И разлил по второй.
— Я что, невнятно рассказываю? — еле сдерживаясь, процедил Мурыгин. — Ты понимаешь или нет, что сотворить такое человеку просто не под силу?
— Если есть бабки, — цинично изрёк Костик, — человеку всё под силу.
Они сидели в ободранной кухоньке, содержащей лишь два приличных на вид предмета, а именно — оба мурыгинских чемодана, задвинутых под колченогий разболтанный стол. Прочая обстановка была трудноописуема, а то и просто невероятна.
Самопальная водка вперемежку с самопальной философией никогда не привлекала Мурыгина, поэтому с бывшим лучшим другом он последние годы старался пересекаться как можно реже. Пока самого не прижало.
— Ты просто этого не видел, — в который уже раз упрямо повторил он. — А я видел…
— Ну и что ты видел? Как джип в овраг съехал?
Выпивка и закуска были, понятное дело, лично куплены Мурыгиным. Во-первых, благодарность за ночлег, во-вторых, левака он не терпел. Да и жить ещё хотелось.
— Этого я как раз не видел, — честно признался Сергей Арсентьевич. — Другие видели…
— Зови! — решительно молвил Костик. — С ними и поговорим…
И Мурыгин не выдержал.
— Посёлок исчез! — потрясая вилкой, завопил он. — Ты слышишь меня или нет? Исчез! Разом!
— Откуда знаешь, что разом?
— Сторож сказал!
— Сторожа зови! Со сторожем потолкуем…
Нечеловеческим усилием воли Мурыгин заставил себя успокоиться.
— Так, — произнёс он почти безразлично. — Хорошо. Значит, только то, что своими глазами… Хорошо. Посёлка нет. Это я видел сам. И развалин нет, понимаешь?
Костик был по-прежнему невозмутим. Хоть бы ухом повёл, стервец!
— Могли разобрать вручную, по кирпичику, — помыслив, предположил он. — И также по кирпичику вынести…
— А следы?! — опять сорвался на крик Мурыгин.
— А следы замели. Или, я там не знаю, затрамбовали… Сам же сказал: ни листика, ни сорняка…
— Зачем?!
— Стоп! — прервал его Костик. — Это уже второй вопрос. И я пока на него отвечать не готов. Ты спросил: может ли это быть делом рук человеческих? Я тебе отвечаю: может…
— Тогда завязывай с первым вопросом, переходи ко второму!
— Нет, — сказал Костик. — Не так сразу. Сперва давай выпьем, закурим…
Судя по его настроению, до второго вопроса они запросто могли и не добраться. Мурыгин примерно знал, что будет дальше: с появлением на свет второй бутылки занудливая стоеростинская последовательность в рассуждениях пойдёт рваться в клочья, а речь начнёт замедляться — до полного останова.
Выпили, закурили. Костик открыл форточку, и в ободранную кухню, где почти весь кислород был выжжен газовой горелкой, вошёл мартовский вечерний воздух. Стало свежо и зябко.
Потом по жестяному приступочку снаружи (дело происходило на первом этаже) клацнули когти — и в нижнем углу окна возник тощий белый котяра. Единым махом сиганул в форточный проём и свысока обвёл диковатыми глазами обоих собутыльников.
— Нагулялся? — ворчливо спросил его Костик.
Ответом был двойной стук лап: первый удар — о подоконник, второй — об пол. Хозяин намочил огрызок хлеба в соусе из-под шпрот и положил на драный линолеум. Кот уплёл предложенное без раздумий.
— А что потом жрать будешь? — сурово обратился к нему Костик. — Когда меня за долги выселят…
О будущем котяра, должно быть, не помышлял. Звучно ткнулся костистой головой в ножку стола, потом — потише — в ногу хозяина. Угощение пришлось повторить.
— Кошатник… — вздохнул Мурыгин.
— А что? — сказал Костик. — Хорошие твари. Людям не чета. Страну не разворовывали, конкурентов не заказывали…
— Ну так как со вторым вопросом? Только не говори мне, что кто-то хочет согнать дачников и скупить землю! Там новый посёлок дешевле построить, чем вот так…
Приподняв брови, Костик тушил сигарету. Испитое лицо его приняло загадочное выражение.