Трёхликий обтёр клинок об плащ и отправил его в ножны:
— Не обращай внимания. Она странная, но не враг. Нам нужно найти Ликвика и помочь Виллерту.
Последовав за колдуньей. Они обнаружили алебардиста в том же виде, в каком оставили. Он лежал на спине, покрытый слоем грязи и нечистот. Серриса очистила его лицо, боясь, что тот задохнётся, но сделала это напрасно. Воин почти не нуждался в воздухе.
Друм сплюнул в грязь и сказал:
— Не жилец. Мы теряем время.
Он видел торчащие обломки стрел, видел вскипевшую от ядовитых испарений кожу на пальцах, и видел изъеденное насекомыми лицо. Но говорящий за мёртвых был не согласен с выводами щитоносца, потому что карл не знал того, что знали Серриса и мечник.
Скинув с себя шкуру, женщина уселась в грязь, нисколько не смущаясь окружающих мужчин, сложила ноги по турецки, наклонила голову и уставилась на Виллерта затуманенным взглядом:
— Здесь прорва энергии убийца, но я не знаю, что делать. Не знаю, как исцелить его раны. Однажды ты нашёл выход. — Художница уставилась трёхликому прямо в глаза. — Найди его снова.
Чувствуя себя лишним, карл проворчал:
— Поищу Ликвика.
Но у трёхликого были иные планы:
— Нет. Ты останешься. Нашего резервуара не хватит чтобы помочь. А ты сможешь. Мы научим… а потом поможем найти обожжённого.
Карл уступил несмотря на то, что чувствовал себя побитой собакой. Так шажок за шажком, говорящий за мёртвых, приучал себя слушаться. Он считал, что офицеры его будущей армии, должны ему доверять.
Глава 5
Пески
Концепция заживления ран проклятого существа, которым стал Виллерт, заключалась в простейшей схеме. Чтобы исцелить мёртвое и живое, нужно связать между собой две силы. Магию смерти и любую живую, исцеляющую силу. Будь-то природные заговоры, руны, жреческие подношения или магия света.
Вот только несмотря на известную поговорку, подобные противоположности вовсе не стремились друг к другу.
И в то время, когда наши спутники хотели спасти разум воителя от полноценной смерти, мы ставили себе куда более амбициозные задачи. Виллерт — эффективный воин ближнего боя, а затруднения с обычными инструментами исцеления делает его уязвимым. Мы решили не только попробовать спасти его, опираясь на излюбленную системой логику, но и решить проблему с последующим заживлением ран.
Совместно с остальными ходоками мы оттащили находящегося на грани алебардиста к трупу убитого короля. Вырезали на щеке воителя руну Айис, способную исцелять живую плоть. Заполнили её кровью высшего зверолюда и этой же кровью же обвели руну Кан, что чёрными кругами связывала его губы и обе челюсти, ещё со времён боя на улицах Юмирона.
Чужая кровь позволяла экономить энергию. А кровь хозяина логова, позволяла экономить много энергии. Сила, которая таилась в её глубинах, была куда больше, чем та, которую мы пролили в таверне, чтобы зачаровать свои чёрные искры.
Алебардист завис между жизнью и смертью. Вирт готовился поглотить его память, но медлил, система анализировала ситуацию и следила за развитием событий, пытаясь понять, насколько логичным будет существование такого существа в роли ходока. В любой момент его память могла раствориться, а он сам превратиться в бездушного монстра, одного из многих, что заселяли этот мир.
Или же… стать кем-то вроде Ликвика. Оболочкой от былого ходока, пустым аватаром, пишущим свою историю с чистого листа.
Серриса внимательно следила за нашими действиями и даже Друм, чей интерес к рунам был знаком нам не понаслышке, вместо того чтобы приглядывать за округой, вовсю глазел на происходящее действо.
Поймав на себе взгляд некромантки, наш аватар сухо выдохнул:
— В нашем арсенале нет тёмных рун.
Это утверждение было враньём. Мы знали все руны этого мира, но не могли их использовать, страшась ответа системы.
— Ты должна вырезать на его щеке тёмное слово или знак. Что-то из твоего арсенала, способное восстанавливать целостность некротических объектов.
Снова погружая кончик ножа в чужую плоть, мы вырезали на его лбу ещё две руны. Символ бесконечности в виде перевёрнутой восьмёрки и круг, означающий цикличность энергий.
Для того чтобы увидеть свойства книги, спрятанной в сумке колдуньи, нам не нужно было её касаться или раскрывать. Машинная часть нашего разума без труда «вскрывала» такие системные предметы, позволяя заглянуть в самую их суть.
Мы знали, что некромантка открывала книгу и уже сорвала с неё одну из печатей. Предательством и убийством близкого человека. А под сорванной печатью таились знания, в числе которых было нужное слово-ключ, одно из тех, коими сыпал Виллерт.