Конструкцию, по которой воины Въёрновой пади уйдут в свой последний бой. На прорыв, прочь из собственного дома.
Стук в дверь заставил воеводу вздрогнуть. Он ухнул «да!» и в дозорное помещение шагнул один из его десятников:
— Бойцы Вульфа не вернулись из подвала. Ребята на посту слышали крики, доложили по цепочке, я решил проверить.
Воевода не оборачивался. От его десятника несло боем. Кровью и потом с явственным запахом гнили:
— И?
— Тюрьма их больше не держит. Они бы не смогли сами покинуть её. Кто-то их выпустил.
— Что с постовыми?
— Когда мы спустились их уже связали боем. У них не было шансов. Галерейщики молчали, я не слышал ни одного щелчка тетивы. А парней внизу… парней просто зажали толпой. Они пытались слажено отступать, но заражённые… с ними что-то не так. Клянусь я видел в подвале очень страшные вещи. Кажется, там был кто-то ещё.
Десятнику было тяжело говорить об увиденном, но воевода продолжал задавать вопросы:
— Створки заперты?
— Да, мы заперли ярус. Десяток Ивара выставил заслон за вратами, пока там тихо.
— Хорошо, проверяй посты у чертогов каждую половину часа и заглядывай к Ивару. В конце обхода, доклад. Сними кого-нибудь с верхних балконов, пусть сядут в засаду во внутренних помещениях рядом со створками, когда тот, кто открыл тюрьму ударит в спину Ивару, они должны будут захлопнуть капкан.
Воевода знал, что створки заражённых не удержат. Чужак был прав, за болезнью стоит невидимый кукловод. Решётка в тюремный тоннель открывалась только снаружи и тем не менее кто-то выпустил запертых там чужаков и местных. А значит стоит ожидать нападения на заслон.
Только что побывавший в бою карл качнул головой:
— Меня не послушают воевода. Те, кто ушёл наверх больше не слушают приказов. Винят во всём тебя и хрустальных жрецов, ты же знаешь.
Десятник ударил себя кулаком по нагруднику и вышел. Воевода знал, что он прав. Не послушают. Считают, что болезнь распространилась из-за того, что хрустальные жрецы и целители помогали ярлу. Но они не правы. Пришедшая в скалу-крепость чума, не исцеляется известными им заклинаниями и эликсирами.
Взяв в руки топор, воевода вышел вслед за десятником.
Глава 8
Шестой
Виртуальная реальность не подразумевает постоянного контроля высшими ИскИнами. Миров, созданных корпорацией и опирающихся на её оперативные мощности множество и пережившим междоусобную войну главам, незачем опускаться до ручного контроля.
И тем не менее Тур оказался настоящим.
Он не был манекеном, отсылающим к могуществу великого ИскИна. Как не был он и ИскИном-имитатором. Мы поняли это сразу, как только он за нас взялся.
Пока у кузни шёл процесс ковки, по сути являющийся лишь набором аудиовизуальных спецэффектов, Тур проник в наш раздвоенный разум, без труда распознав затаившийся обломок машины.
Всё началось сразу, как только наш аватар пал, сражённый потерей сознания. Толкнув щекой холодный камень и ударившись челюстью мы не почувствовали боли, потому что отправились в царство вечной темноты, отрезанные от управления своим искусственным телом.
Обычный человек, оказавшись в великом ничто, ни за что не сумел бы понять, что в его мозгах вовсю копается высший ИскИн. Но не мы.
Как только он понял, что наш аватар не скрывает под собой обычного ходока, мы почувствовали его любопытство и стыд. Для человека внутри нас было немыслимо, но высший не только не отправил запрос в систему на уничтожение нашего аватара как непредвиденной ошибки, но и не уничтожил нас лично, хотя для бога, которым он безусловно являлся в реальности вирта, сломать слабый человеческий аватар было делом одной секунды.
А узнав, что мы чувствуем его вторжение в наши мысли, стыдливо отступил, разжимая тиски ментального контроля вокруг потоков информации, являющихся нашей памятью. Он приходил чтобы узнать наши предпочтения и на их основе создать доспех, но наткнулся на то, что никак не ожидал найти под оболочкой обычного аватара.
— Интересно.
Слово камнем упало в пространство и заставило нас раскрыть глаза. На востоке занимался рассвет. Хлопья снега замерли в полёте поставленной на паузу картинкой, будто реальность была всего лишь фильмом.
Поднимаясь с холодного пола в едва не распадающейся на наших плечах, гнилой одежде, свидетельствующих о многих часах, проведённых без сознания, мы увидели Тура, сидящего на корточках прямо напротив. Увидев нашу попытку встать, он и сам поднялся, протягивая крепкую, мозолистую ладонь.