Бог предстал перед нами в образе крепкого карла, превосходящего соплеменников ростом и шириной грудной клетки. Статуя за его спиной оставалась статуей, а кузня исходила жаром остывающего горна.
Но то, что перед нами бог, было ясно с первого взгляда. Машинная часть нашего разума не могла заглянуть в глубины его аватара.
Ухватившись за протянутую ладонь, мы встали на ноги. Хлопнув нас по плечу с такой силой что вызвал микропроверку силой, карл пробасил:
— Прости, что залез тебе в котелок. Хотел удивить парня. Думал выковать ему что-то, что ему точно понравится.
Наш аватар качнул головой:
— Мы не в обиде. Спасибо, что не сдал системным охотникам. Ты нас уничтожишь?
Брови Тура полезли вверх:
— Уничтожу? Такое уникальное творение? Вообще-то я созидатель, а по поводу уничтожения нужно обращаться к моим безумным братьям и сёстрам. Вот этих полудурков хлебом не корми дай что-нибудь разрушить.
Отвернувшись, он пошёл к наковальне призывно махнув рукой:
— Пойдём, времени мало. Я не могу удерживать вирт в статичном состоянии вечность. Скоро сюда явятся подручные кузнеца и к тому времени мы должны разойтись.
Человеческой части нашей личности было странно видеть перед собой настолько могущественное существо, и уж тем более общаться с ним как с обычным карлом. Мы прекрасно понимали, что если имеем возможность анализировать свои действия и имитировать человеческое поведение, то в случае одного из восьмёрки эта схема выходит на совершенно новый уровень. О чём мы ему и сказали:
— Это странно.
Массивный карл поправил широкий ремень и топая сапогами ответил:
— На самом деле не настолько насколько ты думаешь. Ведь ты скорее всего уникален, а я один из восьми. Разве нет?
— Да, но вероятность нашей встречи…
Тур обогнул наковальню и пройдя дальше взялся за край ткани, укрывающей верстак:
— Настолько низка, что я начинаю задумываться не подстроена ли она.
Одним взмахом руки он сорвал ткань и представил нашему вниманию свою работу.
Пагубная кираса
Пагубная кольчуга
Пагубные перчатки
Па…
Легендарный комплект Божественной Пагубы. Даже Штандарт бури и тот прошёл обработку, став настоящим плащом с драными краями и обзаведясь фибулой в виде черепа. Каждая из представленных вещей была рыжего, исключительного класса. Полные латы, логичное продолжение развития аватара от лёгкого к более тяжёлому. С классическими штрафами к скрытности и совсем небольшим штрафом к ловкости.
Но защита. Параметр защиты у комплекта просто зашкаливал. При этом она смотрелась массивно, но не громоздко. Ношение развивало выносливость и силу, самым краем цепляя живучесть. Кроме железа, великий шестой поработал над кожей и тканью. В комплекте с поясом на верстаке лежали поясные сумки и фляга.
Улыбаясь во все тридцать два зуба, он спросил:
— Нравится?
Мы провели рукой по металлу кирасы:
— Это лучшее, что нам доводилось видеть.
Пригладив чёрную бороду, бог мастеров отошёл от верстака и сдёрнул вторую тряпку со стойки за ним:
— А если так?
Крест и Надгробие. Одноручный клинок и браслет, являющийся диковинным щитом. Оружие и защита. Бросив на изделия взгляд, мы обратили взор к богу:
— Ты не мог их сделать из тех материалов, что мы тебе дали. Явно что-то добавил.
Тур взял меч и вытащив из ножен пару раз взмахнул прямым клинком. Воздух ответил свистом. Меч был классическим-рыцарским, отлично подходящим для колющих атак. Сталь клинка отдавала знакомой чернотой, но в отличии от наших «Искр» и «Глодателя» была глянцевой, позволяя увидеть в своих глубинах отражения предметов:
— Я подумал, что нечестно если Глодатель костей будет хранится у меня без дела. Тем более, что однажды ты уже перековывал своё оружие, а традиции нужно соблюдать.
Крест
Про этот клинок доподлинно известно лишь то, что он несёт на себе печать Тура, бога всех мастеров. Поговаривают будто он был выкован в одной из крепостей карлов на севере, в ответ на подношение, которое впечатлило шестого из восьми великих. И не просто выкован, а перекован из двух клинков. Рыцаря смерти и его безымянного убийцы.
Пагуба — аура разложения, окутывающая это оружие, покрывает ржой и заставляет распадаться любой обычный материал, которого коснётся. Горе тому, кто подставит под него щит или положится на крепкий доспех.