— Кто-то собрал большую часть оружия эльфов и выпотрошил их сумки, они валяются отдельно от тел.
Инаре тоже было что сказать:
— Ага, и волшебные камни выскребли из железяк. Остались только разбитые.
Свинтерхельм продолжал осыпаться. Из глубины приходил не только затхлый воздух подземелий, но и гул разрушений. Казалось, что в такие моменты сама земля делает глубокий вздох, а струи песка, что падали с далёкого потолка подчиняясь приходящим толчкам, лишь усиливали атмосферу смутной тревоги.
Ясновидящая поспешила за своим спутником, ёжась от давления, которое оказывали стены на её психику.
То немногое, что Морран вычитал о Свинтерхельме не позволяло ориентироваться в местных чертогах и ярусах. Приходилось заглядывать в выбитые створки боковых, идущих вдоль тоннеля помещений, натыкаясь на разграбленные, полные сундуков и пыли склады.
Здесь не было ничего и никого. Лишь мусор, тысячекратно изъеденный мышами и червями, а затем обысканный мародёрами.
Тоннель закончился вратами. Каменными и сломленными, как и все остальные преграды, встреченные Морраном в заброшенном городе. Когда-то здесь присутствовал подъёмник, настолько огромный, что на него с лёгкостью поместилось бы сразу десяток лошадей вместе с повозками. Но сейчас лишь бездонный, квадратный провал, свисающие с потолка оборванные цепи, да оплавленный механизм, напоминали о былом величии преддверия Свинтерхельма.
От запаха пыли у путников свербело в носу, а поступь собственных шагов казалась им оглушающей. При подходе к подъёмнику раздался далёкий стон земли, и новая волна сотрясений прошлась по каменным стенам.
Инара попыталась применить свой дар, чтобы наметить дальнейший маршрут пока никто не мешает, но не смогла. Ясновидящая исчерпала удачу и упустила нить ощущений сквозь пальцы:
— Я не могу… не получаеться заглянуть.
Морран внимательно осматривающий огромный резной барельеф во всю стену, что раскинулся по другую сторону провала ответил:
— Ничего страшного. Здесь всё равно некуда свернуть.
И он был прав. Единственным спуском вниз была дорога, окружающая подъёмник. Её пролёты на углах шахты, представляли собой пяточки для отдыха, с вырубленными прямо в скальном массиве трактирами и ночлежками всех мастей. И после каждого такого пролёта она сворачивала и шла вдоль новой стены, постепенно спускаясь всё ниже и ниже.
Говорящий за мёртвых шагнул на эту дорогу, но его мысли занимал не поиск пути на другую сторону хребта, а сон, в котором ему явился тот, с кем он жаждал встречи.
Инара охнула. Место, в котором оказалась ясновидящая, стремилось рассказать свою историю. Из шахты поднялся туман, стена перехода стала влажной, а камни под ногами заблестели и отразили свет подвешенного наверху кристалла. Что-то громыхнуло за спиной, заставляя девчонку отпрыгнуть, и ворчливый возница погрозил ей кнутом. Его призрачная телега, прокатившись по камням растворилась в тумане. А затем и сам туман сгинул.
— Ты что-то видела?
Инара тряхнула головой:
— Не… Нет, ничего такого. Просто старые призраки. Тут было много тумана и катались телеги.
Продолжая идти, говорящий за мёртвых ей возразил:
— Это не туман. А пар. Здесь повсюду стоки для отвода конденсата. В Свинтерхельме было влажно.
По правую руку от путников простёрлась бездонная шахта подъёмника, а слева высилась монолитная стена. Карлы не удосужились соорудить какой-нибудь защитный бортик, из-за чего с края широкой дороги можно было шагнуть прямиком в бездну. Зато света было хоть отбавляй. Кристаллы висели над головой и их свет пересекался с теми, что светились в настенных нишах.
Мимо настенных светильников ползли пробуренные канавки, формирующие угловой, красивый рисунок. Эта своеобразная паутина, больше похожая на инженерную схему, упиралась в накрытые решёткой водоотводы, уходящие под небольшим углом к шахте.
Но сейчас им было нечего отводить, эта часть подземелья была пыльной и высушеной.
Путники миновали двенадцать пролётов, прежде чем оказались на первом ярусе города. На лестницах им встречались следы боёв. Страшные, выщербленные раны на камне. Обрывки кольчуг и старые кости. Не обошлось и без механизмов. Разбитые и лишённые подобия жизни, големы валялись на камне, блестя нержавеющим, позеленевшим металлом.
— Смотри! Кажется это карта!
Первый ярус города встретил любовников путевой стелой, но в отличии от привычных обелисков, она торчала из потолка и спускалась остриём к земле, останавливаясь в полуметре от мостовой. Карта улиц напоминала схему, чёткие, ровные углы, однотипные районы, одинаковое удаление от шахты в какой угол не глянь. Ярус был восьмиугольным, а изображение шахты подъёмника напоминало квадрат старинного процессора.