Рубиновые глаза мигнули, прежде чем свет волшебства их покинул.
Глава 8
Двенадцать башен
— Спасибо, что не бросил меня Вилли пупс. Мне повезло, что ты до сих пор не послал меня в жопу.
Чёрные губы Виллерта, через которые протянулась похожая на цепь руна Кан, изогнулись, и он выплюнул несколько слов на языке мёртвых:
— Ак’крандир некрантар валурисс.
После того как Серриса сорвала очередную печать со своей книги, язык мёртвых больше не был для неё отдельными, заученными для заклинаний словами-ключами. Теперь она понимала смыслы, и сама могла складывать из них предложения.
— Знаю, что уйти рожать в пещеру не самый лучший расклад. Но у меня нет выбора.
Некромантка лежала на звериных шкурах. Сложенная из камней и обмазанная глиной печь коптила, но давала достаточно тепла, чтобы обогревать холодную стену и лежащую под ней колдунью. А та постарела, осунулась, потолстела и выглядела просто ужасно. Тёмная магия практически несовместима с деторождением и сейчас Серриса расплачивалась за решение оставить ребёнка.
Виллерт, проклятый воин, к чьим рукам были привязаны цепи, тоже сидел у стены. Пристроившись у овального камня, утопающий в тенях, он и сам со стороны походил на камень.
— Морран алукарисс, искарион хрок валдирис.
Колдунья влила в себя элексир и с раздражением отбросила склянку. Задыхаясь, она прошептала:
— Я знаю… я должна всё исправить.
Пульт управления подъёмным механизмом располагался прямо под ногами. Достаточно было встать на тёмную, гранитную плиту, чтобы та самую малость просела. И стоило Моррану встать на неё как шестерни над подъёмником завертелись, а цепи дрогнули.
Платформа поползла вверх.
Стоя на краю шахты в ожидании подъёмника Инара тряхнула мешочком в руке и ссыпала в него последние рубины:
— Ты знаешь, тут ведь целое состояние. Этот город и впрямь может озолотить.
Морран наклонил голову и заметил:
— Только тех, кто выживет.
— Можно я оставлю один на ожерелье?
Ярл не ответил. Добыча не была для него приоритетной задачей.
Платформа поднялась. Встав на место, слегка дрогнула и явила взору путников настоящую бойню. Сталехруст обрушился на головы бежавших ходоков и перебил их самым жестоким образом. Попросту затоптал и растерзал, острыми, стальными лапами. Маги пытались оказать сопротивление. Из-за чего платформу прочертили пятна сажи, а сразу несколько трупов чадили дымом.
Морран первым шагнул туда и Инара, стараясь не смотреть на мертвецов, поспешила следом. Воин дошёл до самого центра, чтобы наступить на ромбовидную панель спуска. И как только платформа дёрнулась, проговорил:
— Двоих убили маг. Паниковал. Ударил огнём в замкнутом пространстве. Остальные погибли от лап. Но есть и выжившие.
Инара вздрогнула:
— Выжившие?
Морран наклонился над одиноким кровавым отпечатком:
— Да, тоже двое. Видишь отпечаток ладони? А тела нет. Кто-то поднялся здесь. Раненный, но не смертельно. И вон там тоже смотри, есть след.
Инара посмотрела куда указано:
— Да там же просто кровавая мазня! Из кого-то вся кровь вытекла!
Присевший на корточки латник наклонил голову:
— Выглядит ужасно, но там есть следы волочения и отпечатки подошв. Легкораненый, утащил с платформы тяжёлого. Либо хотел обобрать труп, либо… тот просто не был трупом.
Инара поправила ремень самострела:
— Звучит логично. Поможем если встретимся?
В этот момент платформа вышла из шахты и параллельно столбам устремилась к новому ярусу. Сверху открывался невероятный вид на циклопические сооружения, протянутые от пола и до самого потолка. Эта часть города продолжала сверкать и, если не знать, что её обитатели вымерли, догадаться об этом было попросту невозможно. Переходящие в потолок стены чертогов, украшали гранитные, хмурые лица, в одном из которых Морран узнал Тура. Каменное изваяние бога-кузнеца наблюдало за каждым, кто спускался на следующий ярус и угрожающе хмурилось.
Кроме барельефов, каждый из проплывающих мимо этажей был освещён кристаллами, инкрустированными в камень и расположенными гармонично изображённым сценам. На барельефах ковали и сражались, рожали детей и хоронили королей. Каждый участок рассказывал свою, уникальную историю и этих историй было не счесть.