Морран ответил заклинанием холода. Волной стужи, что разошлась от него в разные стороны оборачивая дождь ледяной шрапнелью, сковывая воду и обращая сирен неподвижными статуями. Пройдя проверку силой и вырвав ноги из льда, ярл обрушил трещащий клинок на замороженных противниц и каждый его удар оборачивался взрывом.
Рёв чудища где-то неподалёку знаменовал конец битвы. Чудовищный морской титан приблизился, от его поступи волновалась вода, а каждый шаг отдавался земной вибрацией. Морран, оставшись стоять по колено в воде в окружении кусков разорванных тел и крови, обернулся, чтобы увидеть за стеной поредевшего дождя и тумана очертания огромной фигуры.
Призванным оказался Гофимекс.
Огромный, стоящий на двух перепончатых лапах, он обладал двумя десятками жёлтых, подвижных глаз и имел сильнейшие способности внушения, заставляя союзников быть бесстрашными, а врагов биться в истерике и ужасе. На глазах говорящего за мёртвых он с иллюзорной медлительностью выбросил лапу… и в адском грохоте она смела угол чертога, сразу на нескольких этажах.
В живое воплощение слуги Нуберона ударили визжащие лучи магии и стрелы, но он даже не шелохнулся и обратив свой взор к пролому, исторг из глотки, сокрытой под висящей бахромой щупалец, два непроизносимых и неописуемых слова, приказывая тем, кто атаковал его, перестать дышать.
И говорящий за мёртвых, умея заглядывать в вирт куда глубже обычных смертных, увидел, что приказ был выполнен.
Риски вероятного столкновения с подобным монстром заставили Моррана бежать. Укрыв свой разум и ауру пологом молчания, он нырнул в боковую улочку и ушел под воду с головой, провалившись в случайную яму. Воителю повезло, что его тело к этому моменту имело уже фантастические физические показатели, позволившие ему пройти по дну и выбраться по противоположному склону не захлебнувшись.
Искать в условиях всеобщей неразберихи и критических рисков потерянную корону было не с руки. Непогода сходила на нет, искусственный дождь едва накрапывал, а ветер утих. Трёхликий знал, что следом исчезнет туман, улучшиться видимость и избегать схваток станет гораздо тяжелее.
Миновав боковую улочку, он вышел к работающему механизму. Огромный поршень погружался в воду с непоколебимым упорством. Наверху вращались шестерни и тащили на себе сверкающие письменами ремни.
Один из насосов работал денно и нощно невзирая на захлестнувшую весь ярус битву.
И здесь, у этого насоса, имелась стража. Её не интересовала гражданская война, они клялись своему богу — Нуберону, защищать святая святых — уровень воды, и продолжали выполнять клятву.
Вода взорвалась, разгоняя волну и раскидывая в разные стороны брызги. Из потайной ямы вырвался огромный краб, со спины которого посыпались воины, несущие на спине крепкие раковины. Они метнули в нарушителя копья, а их чудовищный зверь исторг в его сторону струю зловонной и едкой слюны. Впрочем, все эти типы снарядов были остановлены обновлённым водяным щитом, а затем в ответ ударила молния.
Мокрые тела противников служили идеальным проводником и накладывали замыкание на каждого, кто оказался в воде, кроме самого заклинателя. Морран подготовился, заранее знал, какие заклинания будут эффективнее с учётом местности и противников, а также обезопасил себя от поражения собственной магией. Панцири задымились от прошедшей через их хозяев мощи цепной молнии, а краб, единственный выживший после этой атаки, забился в воде, дезориентированный и шокированный ужасающей болью.
Морран вложил в это заклятье прорву сил, но оно того стоило. Пройдя проверку силой говорящий за мёртвых воспроизвёл аналог рывка и взвился в прыжке, приземляясь тяжёлым грузом на спину чудовища. Уже здесь он прошёл сразу три проверки ловкостью и балансируя, несколько раз взмахнул мечом, чтобы вырезать на спине твари две руны и активировав их закричать от резкой боли, сопровождающей поглощения огромного пула энергии.
Поток голубого, магического пламени, стёр внутренности и мышцы, сокрытые под хитином, оборачивая их чистой энергией. Вырезанные клинком руны, принесли ещё живого краба в жертву и ураган энергетического пламени окутал закованную в латы и кричащую фигуру.
Ритуал был болезненным, заставил так выгнуться, что хрустнули позвонки и оставил после себя фантомные боли, напоминающие ожоги. Но ощущения для воина были вторичны, главное, что потраченная уйма энергии была восстановлена и он был готов к новым битвам.