У нас был слишком разный ритм, и я часто завидовал черепашьему спокойствию своего друга.
— Времени никогда не хватает! У тебя всё готово? — я скинул одежду и принимал душ в углу, под ржавой лейкой, где Раф частенько мыл посуду.
Его удивлению не было предела.
— Конечно, Артём, как и договаривались. У тебя всё нормально? Когда ты так торопишься, всё обычно выходит из-под контроля...
Он неуклюже собирал мои вещи.
— Как вода? Ребятам в участке понравилась?
— Да-да, Раф, не отвлекайся!
Дикий запах Венеры наконец отпустил мою кожу. Я оделся в чистые вещи и теперь мог спокойно рассуждать о грядущей операции.
— Их должно быть четверо. Альбатрос возьмёт самых близких, самых верных. Номер один!
— Жарб, — Раф сдернул покрывало со стенда с оружием.
В этот раз мне придется ограничиться только пистолетом и несколькими обоймами к нему. Выбирать патроны следует очень обдуманно, без права на ошибку.
— Сейчас как раз у них нерест... Натрий!
— Сам Альбатрос, говорят, очень крепкий парень, — Раф ехидно улыбался.
— Да, наш номер два! Патроны с никелевым сердечником.
— Номер три? Трубак!
— Ох, у нас есть беруши? Боюсь, его словесного поноса я не вынесу.
Тут я даже затруднился с выбором боеприпасов. Скорее всего, Альбатрос и Трубак разделят между собой никель.
— Последний номер?
— Очкун! Страшный-страшный сука-зверь, — я теребил подбородок, выискивая на полках обойму с резиновыми пулями. Раф уже заботливо припрятал её в комбинезоне.
— Будь с ними осторожен. Целься лучше, а не как в прошлый раз!
— Ну, вроде бы всё...
— А как же питье?
— Ты уже наварил пойло? И когда ты всё успеваешь, Раф? Ты же чертова черепаха!
— Я не трачу время зря, хоть у меня его и много, — Раф отдал мне флакон с зельем.
— Какой будет эффект? Ты же знаешь, мне будет плохо, если он закончится раньше времени.
— Не беспокойся, Артём, я всё рассчитал, вставай в круг.
— Я на тебя надеюсь, Раф!
Выпив пойло залпом, я просверлил друга недоверчивым взглядом. В прошлый раз всё прошло не так гладко, как хотелось. Встать пришлось на канализационный люк в центре огорода. Раф потянулся к рычагу, но замешкался.
— Линзы!
— Точно! — я хлопнул по карману. В маленькой коробочке глазные линзы, пришлось немного помучится чтобы вставить их на место.
— Ох, мне не нравится, когда ты торопишься... Ты уверен, что всё сработает?
Я вспомнил свой визит в банк.
— Да, не сомневайся, они на крючке! Главное, чтобы у нас всё было в ажуре! Мне боязно идти напролом, особенно когда с собой так мало огневой поддержки.
— Всё в ажуре, поверь мне! — Раф засмеялся, а я молча ткнул пальцем в ружье у себя за спиной. Его ствол уже покрылся ржавчиной, но механизм был исправен. — Удачи, Артём.
Раф дернул рычаг, люк под моими ногами распахнулся, открывая мне сточную трубу. Я падал в вонючую бездну, сжав зубы и не издавая ни звука. Ненавижу эти моменты!
В пятидесяти метрах под землей всегда неуютно. Сплошные темные и холодные переходы, в углах которых что-то тяжело вздыхало от малейшего шума. Городского освещения здесь не было уже лет сорок. Самодельные фонарики в руках первопроходцев освещали стены. Судя по древним картам, где-то здесь проходила ветка метро. В поисках ориентиров Альбатрос деловито выпятил грудь и шёл впереди. Его глаза горели безумным огнём. Банда семенила сзади, они несли важный груз.
— Альбатрос, помоги нам, он же тяжелый! — Жарб шёл последним, замыкая процессию. Его раздувшийся, полупрозрачный живот обтирался о стальную крышку большого ящика. А держать его ему приходилось за оба края. Кожа мутанта истончилась перед грядущим нерестом, в набухшем теле плескались тысячи икринок.
Выдержка из уголовного дела: Жарб, он же Француз или Французская Ножка. Мутант шестнадцатого уровня, опасен на нересте, но на нересте не бывал. Туп, прожорлив, в прыжке на месте способен улететь. Не женат.
— Тише там! — рявкнул Альбатрос, поведя носом по ветру. Сквозняки здесь редкие гости, впрочем, как и любые формы жизни, которые хоть чуть-чуть были похожи на человеческие. — Нам сюда, братва!
Очередной угрюмый поворот на развилке. Мутанты шли молча, но отростки на голове Трубака шевелились и недовольно переговаривались:
— Всё это неспроста, Биба!
— Ага, Боба! Это он нас так специально расставил, чтобы ты говорил поменьше!
— Нет, Биба, чтобы тебя видеть пореже!
— Да заткнитесь уже! — Альбатрос раздраженно крутил карту на триста шестьдесят градусов. Трубак пыхтел у правого угла ящика. На лице мутанта не было рта, зато они имелись у многочисленных отростков, которые заменили мутанту волосы. Трубчатые черви научились жить вне водоёмов, и эволюция тут явно ни при чем.