Но даже более четкие воспоминания не вызывали уже былого волнения и тоски - незачем было, в конце концов, скандалить в самый неподходящий момент и прыгать в другую капсулу! Ищи ее теперь...
Когда он наконец пришел в себя - долго смотрел в зеркало на всклокоченного, отекшего человека с синими прожилками на римском, как он сам говорил с гордостью, носу, седыми нитями в торчащей клоками бороде...хорошо, что здесь его на почитают так, как в куполе, даже наоборот. А для злого гения... тут он хмыкнул, сам над собой издеваясь - для злого гения человечества рожа вполне подходящая.
Зотка вздохнула, перевернулась на спинку, продемонстрировав, что не только плечи у нее обнажены - Санек преодолел в себе вдруг взмывшее желание и отвернулся. Надо было привести в порядок дела, если так можно было выразиться, а потом - независимо от результата, предаваться плотским радостям. Поэтому он осторожно прикрыл полуразвитую грудь Зотки одеялом, натянул комбинезон - сколько он бедный, вытерпел - и кошачьим крадущимся шагом вышел в зал. Может, в столовую, может, в прихожую - в общем, то место, где стоял стол, за которым почти два дня подряд бушевали страсти... в пустом пространстве почти ничего не изменилось, и стол и кресла, словно и его века, стояли на месте, но вот диван был повернут к лестнице спинкой. Саньку казалось, что раньше он стоял в комнату сиденьем... заинтересовавшись таким неестественным положением - что сидящие на нем рассматривать собирались, бревенчатую стену? - он подошел поближе, с удивлением обнаружив стеклянный столик на колесиках, с поверхностью, мутной от пролитой жидкости, обильно засыпанной пеплом и черными пятнами от притушенных сморщенных бычков...
Саня уже понял, что он может увидеть за необъятной спинкой, и не ошибся.
Они спали в лучших семейных традициях - повернувшись друг к другу спинами, вцепившись во сне каждый в свою сторону одеяла и натянув его, как барабан. Конечно, молодая любовь Рута была послабее, и Снэк перетянул на свою сторону большую часть - но свой кусок девочка не отдавала. Санек равнодушно скользнул взглядом по кремовому плотному тельцу, очень некрасивому во сне лицу... потом наклонился и шумно потянул воздух.
Перегар был настоявшимся, казалось, что его можно рвать руками, ища воздух - Санька ож отнесло на пол-метра.
Брезгливо отмахиваясь ладонью, он оставил молодоженов продолжать свой медовый сон и вышел на крыльцо. Рука его по привычке потянулась к карману комбинезона, который был уже больше похож на нищенское рубище, чем на костюм космического путешественника - но остановилась на полпути. Санек вспомнил данный вчера детям зарок и поморщился. Отчего-то он был уверен, что на этот раз слово, обещание, выскочившее неожиданно, действительно, как тот воробей из-за застрехи, надо выполнить. А без выпивки - какой табак? Да и не хотелось портить свежее и еще дремотное утро сизым ядовитым смрадом. Он просто присел на ступеньку.
То, что его окружало, все никак не могло занять свое место в сознании - навязанный Америкой (надо, кстати, спросить, как она там) образ мертвого индустриального будущего оказался такой же химерой, как и все их утробные ценности. Санек опять поймал себя на стремлении найти в окружающем пейзаже что-нибудь, напоминающее властвующий над землей век - и ничего не нашел. Потом вдруг лицо его приняло напряженное и озабоченное выражение, сменившееся ликованием. Он понял, чем этот поселок отличается от коттеджных жилищ новых русских - во дворе не было видно машины.
Он напряг разъеденную водкой память но так и не смог вспомнить ни в одном дворе, мимо которого его вели по белы рученьки, ни одного автомобиля. Детище неразумности людской и снобизма, плоды гигантской индустрии - исчезли, как и не было.
Санек огладил бороду - если он что-то понимает в колбасных объедках, то народ здесь живет какой-то странный. Ну кому нужна капуста рядом с материализатором? Тем не менее вон она, развалились подернутые сизым воском широкие покровные листья.
Тут же припомнились возмущенные вопли Зотки - не буду я в говне ковыряться! И его собственные рассуждения о том, что коровье дерьмо и не дерьмо вовсе, а ценнейший для садоводства продукт. Вопросов было слишком много для того, чтобы просто прохлаждаться на крылечке, и Санек, ощутив поднявшееся в нем злое веселье, направился к воротам.
Правда, веселья его хватило ненадолго - ему припомнилось, как шарахнуло Рута ничем и ниоткуда и бодрый пружинистый шаг сменился крадущейся повадкой. Потом Санек решил, что подкрадываться тоже смысла немного, невидимое оружие может шарахнуть, очевидно, и спящего, и неподвижного, поэтому пошел просто, с опаской поглядывая по сторонам.
Ничего не произошло, и через несколько секунд он стоял на обычной, утоптанной пыльной дачной улице. Курчавилась по обочинам жесткая травка, в ней утопали опоры забора... нет, не утопали. Санек шагнул в эту травку и присел около забора - фундамент, бетонный судя по всему, или из нового материала, название которого не было известно, был шириной около двух метров и тянулся сплошной полосой, переходя на следующий участок. Санек рассмотрел окованные металлом отверстия толщиной с руку, засыпанные серой высохшей листвой и другим растительным сором. Он посмотрел под ноги и обнаружил, что носок ботинка упирается с в широкую полосу зеленоватого цвета, приподнятую над землей и, опять же, уходящую в обе стороны. Осторожно - может, она под током - Санек прикоснулся к ней и попытался шевельнуть, но полоса была неподвижной, словно вкопанной в землю.
Решив оставить эту загадку на потом, Саня присмотрелся к забору. Похоже, неведомый мастер вложил всю душу в простую ограду - кованное черное растение извивалось прихотливым узором. Что-то было в этом узоре зловещее, но что- пока что разобрать не удалось.
Санек вздохнул - пока что в этом поселении вопросов больше, чем ответов - и пошел дальше, пытаясь понять, чего еще не хватает на дачном проселке.
И в скором времени понял - не видно столбов, на них проводов. Здесь попросту нет электричества!! Это его, кстати, удивило не сильно. Ну, нет и нет. Значит, к каждому дому подземный кабель подходит. Он продолжил движение, в своей излюбленной манере - никуда не спеша, засунув руки небрежно в карманы. Правда, карманы были в таком состоянии, что из них торчали костяшки кулаков, но Саню это ничуть не смущало.
Единственное, о чем он жалел, так это о брошенном обещании - сейчас бы идти не просто так, а держа в руке бутылочку пива, ощущая прохладу ее запотевшего бока... и вдыхать табачный дым, смывая смрадный осадок во рту пивной горечью.
Санек вздохнул и уставился себе под ноги в великом смущении... как же раньше было просто и хорошо... то не было денег, то работа мешала, то Костик, гад неугомонный, хватал за шкирку и тащил в лес на пробежку. А после нее уже никакой алкоголь в рот не лез. Да и табак тоже... с такими сдерживающими факторами можно было принимать на грудь, не боясь спиться.
А тут? Он вспомнил ряды подернутых пылью разнокалиберных бутылок и его заросший кадык скакнул непроизвольным движением. Суки они, потомки... - подумал Саша, чувствуя, что радость свежего утра сменяется тоскливым раздражением. Надо же было такое придумать - привести кучу короедов, спиногрызов, шеглов - и показывать им его, словно зверя в зоопарке!!
Прозвучавшие рядом неожиданные шаги и сильное дыхание заставили Санька шарахнуться к очередному забору - он повернулся и от изумления застыл на месте. Старуха, та самая мерзкая учительница, которая тыкала в него пальцем, как в неодушевленный предмет, стояла рядом, голая, и тяжело дышала.
- Вот как... мы соизволили выползти с участка. Куда то ты не туда идешь, милок. Пойло в той стороне продается.... Да ты мне в глаза посмотри, что ты в ноги уставился?