- Т..тт..тт.. - застучал зубами Саня и, справившись с дрожью, поправился. - три дня. Фельдшер гудит в Пузасе, на свадьбе... туда не позвонить...
- А менты у тебя знакомые есть?
- Нет... отпустите!! - вдруг заголосил Саня - не нарочно же я его!! Я за зайцами охотился, ружье же ему продал, соседу этому, жрать то что-то надо, мужики... она сам из темноты выскочил, я ничего сделать не мог. Что он крутиться на одном месте?
Невпопад спросил Саня, обратив внимание на безостановочное движение сбитого соседа.
- А это у него травматический шок - Почти ласково сказал мужчина слева. - он еще долго будет биться... ты сам то понимаешь, во что ты влип? Машина твоя всмятку, сосед твой исчез... рано или поздно другие соседи местным ментам настучат, и что тогда? Прощай, воля, привет, нары? Здравствуй, солнечный Магадан?
- Петрович, а на хрена он нам? Что нам с ним делать?
- Да ладно, Гриша, возьмем. Мальчик мускулистый, крепенький, как я погляжу, сквозь жир пробиваться не надо будет. К тому же наверняка какой-нибудь деревенской специальностью владеет. Наш первый то не очень много умел... А?
- Искать будут... - с сомнением проговорил тот, что справа, при этом рывком содрал рубаху с плеча Сани. - Да, действительно, жилистый... мне эти дряблые алкаши уже вот где сидят. Рефлексы замедлены, тремор постоянный... хорошо. Давай клиента в пятерку, М-2 в салон... мужик, как тебя звать?
- Саша - сквозь пляску челюстей процедил Саня. Он не понимал, что от него хотят, но понимал, что влип во что-то очень нехорошее, гораздо хуже, чем обычное ДТП.
- Значит так, Саня. У тебя есть выбор - поехать вместе с нами и работать на науку, получать за это больше деньги и все, что пожелаешь. А можешь сгореть вместе со своей машиной, обычная авария.
- Опыты надо мной ставить будете? - вдруг с ненавистью спросил Саня. Он с молоком матери впитал неприязнь к высоколобым сволочам, считая, что от них все беды в мире. Жил бы каждый на своем месте, не пытаясь прыгнуть выше задницы, и все было бы прекрасно. Ни войн, ни зависти, ни бед, ни болезней. Так нет, проклятые умники - не переставала твердить покойница - лезут, куда их не просят, вот простым людям житья и нет.
- Ну, не опыты, как на крысах, допустим - уточнил тот, что слева - но тело свое ты нам, конечно, предоставишь. Уверяю тебя, ничего ему не будет, будет только лучше. Окрепнешь, поздоровеешь, зубы тебе вставим, если надо, печень вылечим - наверняка ведь цирроз есть? Ну и от алкоголизма, бесспорно, у нас замечательные специалисты.
- Я не пью - набычился Саня, и человек справа обидно рассмеялся.
- Ну конечно, у нас вся деревня не пьет. Оттого-то столько домов заброшенных. От здоровья они помирают.
- А если я не соглашусь? - лез в бутылку Саня, примерно представляя, какой ответ получит.
- Ты, мой юный друг - с наигранной печалью произнес тот, что справа - наехал не на того, кого надо. Видишь ли, пока что мы не можем посвящать общество в наши планы. И каждого, кто так или иначе столкнулся с нашими работами, приходиться изолировать. Если люди соглашаются работать с нами, то потом они об этом не жалеют. Если же нет... мне грустно об этом говорить, но их приходиться убирать. Я имею в виду - убирать физически.
В подтверждение слов тот, что справа достал громоздкий черный пистолет и поднес дуло к самому носу Саши - тот почувствовал горьковатый запах и, скосив глаза, понял, что оружие ни в коем случает не игрушечное. Саша вздохнул - сбитый им человек продолжал свое движение по кругу, и это было страшно, от склонившихся к окнам машины людей исходила реальная опасность, которую он чувствовал кожей. Впереди, если он согласиться - посулы сомнительного счастья и непонятные перемены, быть может, и к худшему...позади - дом развалюха, в котором по ночам ходит призрак пьяной матери, холодные поля, запойное пьянство и глухие снега...
- Вау!! - ответил Саня и, поскольку ответом ему было ошарашенное молчание, поправился. - Супер.
- Все ясно. - вынес вердикт тот, что стоял справа. - Развитие данного субъекта взвешенно и оценено. Ладно, может, и пригодиться.
- Так, Гриша - спокойно сказал Петрович, который в этой паре, видно, был за главного - тащи сюда образчик, чтобы никто не усомнился, что наш новый знакомый в машине сгорел, а М- 2... ладно, что-нибудь придумаем. Сашенька если ты вздумаешь уйти во льды... то есть, в поля, то я тебя просто пристрелю. Ничего личного.
Закончил Петрович речь растиражированной репликой наемных убийц. Саня, которого, трясло, как голого на морозе, издал сдавленный звук, который означал согласие и понимание, вылез и на непослушных ногах поплелся к джипу. Тут по его психике был нанесен еще один удар, который он пережил только случайно - образчик, который Гриша должен был посадить в салон пятерки, оказался мужским костистым трупом. Гриша нес его на плече, одеревеневшие члены держали то положение, в каком были в морге, и только покачивались в такт шагам. Саша увидел лысину и длинные седые волосы, курчавые белесые заросли на груди и заорал - но рот ему прижала жесткая рука, твердый предмет больной надавил на позвонки, и Петрович, не убирая оружие, заставил его сесть на мягкое кожаное сиденье джипа.
Саша видел, как мертвого человека сажали за руль его машины, как ругался Гриша, сгибая закостеневшие ноги - а сбитый сосед все продолжал кружиться. Тут Петрович, внимательно поглядев на пленника, достал флягу и заставил Санька выпить несколько глотков маслянистой обжигающей жидкости, чей вкус он даже не почувствовал - но стресс последних пятнадцати минут растворился в сорока градусах старого коньяка.
Саня попросил еще - Петрович молча протянул флягу, пробормотав - пей хоть до дна. Сами они подошли наконец-то к покалеченному бедолаге, чей жуткий круговой танец Саша никак не мог себе объяснить, перевернули его на спину - правая нога продолжала пяткой бить землю - и Петрович спокойно большими пальцами надавил на глаза. Это было слишком - Саше показалось, что это выдавливают глаза ему, он почувствовал дурноту и обмяк в обмороке...
*
Сказать, что Саня просто спал - значит не сказать ничего. Один только раз он проснулся, но с одной стороны его подпирало крепкое плечо неизвестного человека, со второй - упиралось тугое, словно автомобильный скат, тело попавшего под машину соседа. Голова у того безжизненно свесилась на грудь, глаза, вдавленные внутрь безжалостными пальцами Петровича, были совершенно не видны в глазницах.
Преодолев дурноту, Саня стал коситься по сторонам, пытаясь определить свое местонахождение, но так толком ничего и не понял. Внедорожник тяжело раскачивался на ухабах, яркий свет перед капотом выхватывал провалы ям на дорогах и глинистые горбы, вплотную подступившие к обочине деревья, отягощенные книзу еловые лапы и узловатые корни выворотней. Если бы Саня знал хоть одну молитву, он бы вознес ее чистосердечно к небу но, как назло, кроме двух слов - Отче Наш - ничего в пустую башку не приходило.
Саня стал что- то придумывать самостоятельно, давал наивные жаркие обещания - Господи, дай только выбраться из этого переплета, и более послушного слуги своего ты на всем белом свете не сыщешь... господи, помоги мне, и я пойду работать, я брошу пить совсем, даже завяжу с куревом, и каждую зарплату буду ставить тебе в церкви толстенную свечу, самую толстую, какая только есть в продаже...
Молитвы, как показалось страдальцу, были услышаны - машина, очередной раз повалившись на бок так, что застонали рессоры, вдруг выехала на относительно ровную поверхность - и остановилась.
Саша старательно клюнул носом, продолжая косить под обморочного - но приводить в чувство его, похоже, и не собирались. Твердые и очень сильные руки подняли его за подмышки, причем Саша мог бы поклясться, что его вздернули в воздух, и небрежно обрушили на землю. Саня закряхтел и выматерился в голос, потом замер, боясь, что его обман раскроется. Но ровным счетом ничего не произошло. Тогда Сашок, став чуть- чуть поувереннее, открыл глаза. Джип стоял у ворот, глухих, железных ворот, от которых по обе стороны тянулись кирпичные стены почти что двухметровой вышины. Кроме джипа, на стоянке замерли две Газели, ободранная донельзя копейка, которая каким-то чудом проползла сюда по ужасной дороге.