- Да хрюкнись ты, косорылка тряпочная!! Заквачу сейчас тебя в три ноздри!! Нельзя же всю жизнь с резиной трекаться, пусть даже они и с подогревом!! Он же не будет плакать вот так, как Рут, оттого, что ты не пришла...
- Будут.- упрямо заладил Снэк. - Запрограммируй - и они будут делать все, ты же знаешь, даже на коленях перед тобой ползать и землю целовать
- Да... - устало согласилась ЗОтка. - и на голове ходить будут, и комплименты говорить. Но я только что поняла... как бы это выразиться. Одно дело - живой человек, другое дело- машина, которой пользуются все, пусть она даже идеальная. Дура она, Стёнка. Захотела жить как все, не понимая, что это так скучно...
- Алкаши проклятые, весь подъезд зассали! - завопила на весь двор из окна баба в бигудях и засаленном на животе халате. Рут машинально направил в ее сторону пульт и скандалистка застыла с открытым ртом.
Санек сидел, прикрыв глаза и окутывая себя смрадными серыми клубами. Ему было тошно. Конечно, все и в любые времена желали своим потомкам лучшей доли, и у этих есть все... но неужели ради этого Арнольд не спал ночами, готовя свой материал с революционными свойствами, ради этого Санек утопал во мху - а пули посвистывали над головой и в щепы дробили стволы сосен? Ради этого?
Рут же, не подозревая, о чем думает, пригорюнившись, его невероятный гость, продолжал.
- Я все понял потом. Потом уже, когда мы с ней разошлись, когда боль улеглась и когда я смог трезво мыслить.
Рут обвел ребят победоносным взглядом.
- Я не так уж глуп, как кажусь. Общение с книгами меня только улучшило... все было просто. Видимо, в программе воспитателя произошел какой-то сбой и он перестал уделять воспитаннику должное внимание. Ребенок рос одиноким и, от этого, пугливым, потому что просто некому было его защитить. Конечно, надо бы найти программиста, который допустил этот сбой, и наказать его, но высоколобых у нас не так много. Ну вот и рос себе пугливый ребенок, а потом, чтобы избавиться от этого страха, он стал изображать из себя смелого и бороться. Боролся он со всем, что видел. С делами, с ровесниками, с мускуловиками. Но с ними-то бороться, как вы понимаете, бесполезно...вот так. А потом он понял, что и со мной бороться тоже смысла нет, потому что ей победить меня невозможно.
Рут выпрямился и расправил плечи. А не него уставились с трудом фокусирующиеся, замедленно моргающие глаза - казалось, что его блистательную речь либо не поняли, либо не восприняли всерьез. Сашок считал, что все гораздо проще и банальней - какой -то дурочке просто не хватало новых ощущений, этой болезни купольных жителей. Она попробовала старичка, нашла, что это неинтересно и вернулась к молодым. Потом он себя одернул -какие на фиг старички, какие молодые? Равнять можно только живых и неживых. И в этом сообществе каждый отдаст предпочтение вторым.
- Ну что ты говоришь глупости, Рут? - вдруг выпалила Зотка. - здесь есть только одно - любила она тебя или нет. А все остальное в расчет не идет. Вот если бы она тебя любила, то она осталась бы с тобой... мне так говорили. А разу ушла - то, значит, не было никакой любви. Я так слышала...
Опять пояснила она с виноватым видом.
- Эх вы, потомки, говорите чушь и не стесняетесь. - Санек оторвался от разъедающих его, как кислота, мыслей и решил внести ясность в этот вопрос. - Один говорит - она со мной боролась. Другая говорит - она тебя не любила. А вам не кажется, что может быть и одно, и другое? Что сначала она начала бороться, а потом вдруг вспыхнуло настоящее чувство? А потом она - ну ведь ребенок же, что тут говорить - потом она действительно испугалась будущего и отступила в свою привычную жизнь. А ты, мудак старый, на что рассчитывал? Что она будет в старости за тобой говно выносить и за маразмом твоим наблюдать? А ведь ей тоже жить хочется. Вот он....
Санек вдруг повернулся всем корпусом и выкинул руку в сторону СНэка, тот попятился и чуть не сверзнулся со скамейки.
- Вот он должен быть ей другом, если уж на то пошло, а не ты, мухомор несчастный. Ты себе закажи Стёнку из резины и резвись с ней...
Дальше произошло что-то невероятное, отчего Снэк и Зотка застыли, как соляные столбы - Рут с перекошенной физиономией и выпученными глазами бросился на Саню, схватил его за бороду и стал трясти, вскрикивая тонким фальцетом...
- Ты не имеешь права так про нее говорить, слышишь, ты? Ты тут только появился и уже начал людей спаивать и всех гавном мазать! Не смей ее трогать, ты, чудовище из прошлого!!
Это нападение было настолько неожиданным, что только после третьего, довольно болезненного рывка Санек смог сопротивляться. Он резко ткнул основанием ладони Руту в нос - не сильно, но весьма ощутимо. Тот вскрикнул, тут же отпустил бороду, схватился за нос и с ужасом стал рассматривал ярко заалевшие пальцы. Такие пятна расплывались на обтягивающей его костлявую грудь спортивной одежде.
- Это что? - спросил он дрожащим шепотом. - Что ты со мной сделал? Я умру?
- Да ты что, в натуре идиот? Знаешь, сколько из тебя кровушки надо выкачать, чтобы ты кони двинул? Литра четыре. Да ты и сам виноват, вообще-то говоря. Зачем меня за бороду схватил? Это мое больное место. Да ладно, не боись, Капустин, от....м, отпустим. Сейчас пройдет.
Поскольку Рут продолжал смотреть на шевелящиеся алые, как коммунистический стяг, пальцы, ошеломленный видом настоящей крови, Санек взял все в свои руки.
- Так, Зотка, давай бегом к его генератору, пусть сварганит нам пару кубиков льда. Маленьких кубиков, слышишь? И тряпочка нужна будет.
Зотка метнулась, исчезла в глубине подъезда и через минуту принесла два кубика льда в мокнущей тряпице. Санек осторожно поднял пальцем окровавленный подбородок Рута, положил лед на переносье и приказал.
- Вот так и стой, как журавль на болоте. Ногу одну подними...
Рут послушно поднял одну жилистую конечность и Саня, пряча в усах глумливую ухмылку, накатил теперь уже троим водки.
- Так кровь быстрей остановиться. - пояснил он и с умным видом поднял палец. - Диалектика, дети мои, диалектика... ну, вздрогнули.
Такого предложения напуганные потомки не поняли, но когда порядком захмелевший бог поднял стакан, дружно повторили этот приглашающий жест.
Зотка сидела в классической позе пригорюнившийся бабы, подперев щеку ладонью, Снэк блуждал мутным взором и улыбался непонятно чему. Если бы не почти что три сотни лет, разделяющее мир Санька и этот, то было просто замечательно. Теплая компания, наслаждающаяся отдыхом.
- Нет, все таки мне тоже так хочется. Все эти роботы надоели, хуже кочерыги.
- Хуже горькой редьки...- поправил Санек и девушка послушно повторила.
- Да горькой редьки. Это зверь такой? Ну вот... я представляю, как... нет, ничего я не представляю. Но если ради любви старый безумец попытался у бога бороду вырвать... не знаю, наверное не зря люди прошлого столько всего ей посвятили. Наверное, это действительно замечательно.
- Это больно... вздохнул Санек.
- Боль тоже, я думаю, может быть замечательной.
- Ты много думать стала!! - прогнусил Рут. Он устал стоять на одной ноге но, панически боясь смерти от кровопотери, старался даже не шевелится. - Ты не забыла, кто за нас должен думать? Те, кто этому обучен. Высоколобые. И Совет тысячи. А ты можешь наслаждаться всеми благами, которые тебе дают... и ничего взамен не требуют!! Ты должна это ценить, а ты думаешь... ну не дура ли!!
Санек вздохнул. Беседа пошла по второму кругу - испуганный разбитым носом Рут будет еще более рьяно рекламировать все прелести жизни под куполом, а Зотка с любопытством ребенка выпытывать, а что же все таки такое - эта самая любовь? Потом он вспомнил про генератор материи и схватился за голову... он знал себя, знал, что будет дальше - за первой бутылкой пойдет вторая, за второй - третья, а потом он будет знакомить Зотку с тем, о чем она так настырно хотела узнать.