Дальше он пойдет по городу, беседуя со странными жителями о том, как хорошо было раньше, и кончиться это струями рвоты на покрытие и страшной головной болью и сном на несколько дней.
Он молча перевернул бутылку - но при этом на его лице со следами многолетних излишеств появилось такое отчаяние, что Зотка воскликнула
-Может, на надо?
- Надо, Зотка, надо - ответил Санек, будучи уверенным, что девица не знает происхождения фразочки, и вдруг услышал.
- Я что, на Федю похожа, и ты меня хочешь по попе отшлепать?
Санек так и замер с открытым ртом, девчонка победоносно улыбнулась, выставив вперед острый подбородок.
- Мы тоже кое- чего знаем.
- Об это позже поговорим. - ответил Санек на улыбку. - Этого гавна - я про водку - нам генератор потом наделает сколько надо. Так, так, так, а что он еще может делать? Ну, кроме пурги и грозы и романтичного заката?
- Нет-нет...- затрясла головой Зотка. - генератор погоды - это совсем другое. Он крупнее и мощнее, и пользоваться им могут только высоколобые. А у него стоит так, для мелочей.
Ну еда, ну одежда, ну некоторые предметы. Больше ничего. Что с вами?
У Санька остекленели глаза и нижняя губа отвисла - он вдруг понял, что в посеревшей от времени пятиэтажки расположено изобретение не менее великое, чем синтетический мускул Арнольда.
- Ну как пошли, покажете мне это чудо технической мысли...
- Ничего там чудесного нет... а можно мне ногу переменить?
- Можно - снисходительно махнул рукой Санек. Щеки Рута пересекали розовые полосы, лед уже растаял, кровавые следы на подбородке стали бурыми. Тот с удовольствием утвердился на ногах и опасливо коснулся пальцем кончика носа.
- Действительно, все... а что вы хотите от генератора?
- Да нам много чего надо. Сам посуди - я же не пойду в ваш этот жуткий лес голым. Харчей нет, оружия нет, палаток нет, даже одежды толковой, и то нет. Не пойду я к вашим монстрам нагишом, даже не уговаривай.
- Туда только так и ходят... - исподлобья уставившись на него, пробурчал Рут. - кто будет выкидывать провинившихся с полным спасательных комплектом? Мы не жестокие, но наказание должно быть наказанием.
Санек стоял, задумчиво пошлепывая нижней губой - вид у него был значительный и одновременно комический. Хотя никто, конечно, не смел над ним смеяться.
- Так, ну ладно. Поскольку, как я думаю, никто меня за пределы купола выбрасывать не будут, а так, попросят уйти по человечески, то надо хорошенько экипироваться.
Давай, веди нас в свою святую святых.
Рут, старательно стирающий со щек остатки разбавленной льдом крови, неопределенно шевельнул плечами и сделал какой-то судорожный жест рукой, что, должно быть, означало приглашение. Санек - все таки вовремя он остановился - косвенными шагами двинулся к распахнутой двери в подъезд.
- И здесь не то - не упустил он случая поворчать. - перед тем, как все полетело в тартарары, все подъезды у нас железными дверьми оборудовали. Бомжи перекочевали в теплотрассы и подвалы. Такая свобода была при страшных тоталитарных временах, а при благословенном капитализме народ стал за железные двери прятаться. Ну, куда, сюда, что ли?
К Саньку вернулась одна из дурных его привычек - всегда идти впереди компании, поворачивать по своему усмотрению. Если дороги он не знал, то это ничего не меняло - сзади могли окрикнуть и направить на правильный путь, если же нет - то увлеченные беседой приятели шли, как стадо баранов, хрен знает куда, пока кто-то не спохватывался.
Вот и сейчас Санек, не зная, где стоит этот самый волшебный генератор материи, толкнул первую попавшуюся дверь, потом надавил на кнопку звонка. За пухлыми ромбами дермантина послышались легкие шаги, свет в глазке на миг исчез - а потом Санек потерял речь и с трудом устоял на онемевших ногах. Он не слышал, что бормотал об ошибке Рут, что спрашивали выглядывавшие из-за плеч любопытные ребята. Он в упор смотрел на Лину - а она, со своим индейским раскосом глаз, улыбчивыми губами и коротким чуть вздернутым носом так же внимательно смотрела на него.
- Что вы хотите? - спросила она, и Санек вздрогнул, как под холодным потоком. Голос был чужой, слишком мелодичный, слишком красивый - да и откуда было знать Руту про надтреснутость, легкую хрипотцу тембра настоящей Лины?
Санек затряс головой, досадливо сморщившись, потом повернулся к Руту.
- Ты откуда ее взял? Что это - совпадение или что?
-Что произошло? - вопросом на вопрос ответил Рут. - чем вас так удивил это мускуловик?
Санек напрягся - при всей внешней вежливости вопроса Рут смотрел на него с какой-то ехидной неприязнью.
- Впрочем, сам я знаю и ответа на свой вопрос не жду. Я так понимаю, что это та самая твоя единственная любовь, которая по странному стечению обстоятельств покинула тебя где-то в космосе и которую ты теперь тщетно пытаешься найти, даже рискуя, даже жертвуя своей драгоценной жизнью? Так?
- Откуда ты это все знаешь? - набычился Санек. Чем-то его такой поворот событий настораживал, раздражал и рождал смутные опасения. Впрочем, как скоро выяснилось, опасения были совсем не беспочвенные.
- Да, алкоголь разрушительно влияет на умственную деятельность. И как ты только смог синтетический мускул изобрести? Да еще внедрить его в широкое производство? Вот у деда не получилось, а у тебя - пожалуйста.
- А при чем здесь алкоголь? - высунулась откуда-то из- под локтя любопытная мордаха Зотки.
- Видимо, при том, что я забыл его смутные пояснения. - разъяснил Саня. - Теперь пришло время всю эту муть убрать. Ну что, рассказывай, бегун гребаный, что тут у тебя происходит? Кого ты еще сваргаил? Может, Арнольда тоже? Ну так давай я с ним пообщаюсь, заодно расскажу тебе, как он говорил, что думал, а то они у тебя какие-то лубочные получаются, даже противно. Здесь будем говорить или пригласишь куда- нибудь?
- Приглашу, пожалуй. Заодно и расскажешь, как ты умудрился изобретения деда себе присвоить.
Грудь Санька заходила ходуном от тяжелого дыхания.
- Ты что ж это говоришь такое, кузнечик ты гребанный, кто чьи изобретения присваивал? Я его спас, изобретения твоего прадеда, понятно тебе, или нет? Я тебе чисто- конкретно говорю и слежу за базаром, так что не надо гнать. Если у тебя есть материалы- давай, показывай, что там. Только ничего нового я не увижу, поверь уж мне.
Рут попятился назад в некоторой растерянности - о том, как себя надо вести с невоздержанными людьми, обитатели купола давно уже позабыли.
- Что ты кричишь? - попросил он, делая какие-то странные, взмахивающие движения руками. - Не кричи, у меня после вашего напитка и так голова болит. Пошли, пошли....
Санек направился за Рутом - сзади тихонько крались перепуганные разговором на повышенных тонах и от этого сделавшиеся совсем незаметными подростки. Санек медленно двигался в прошлом - прилизанном, приглаженном, лишенном некоторых живых деталей, но щемящем и до боли знакомом. На третьем этаже к перилам была аккуратно прикручена жестяная банка, блестевшая масляным желтым бликом - видимо, на старой фотографии Рут разглядел банку, но не понял назначения и, естественно, не разобрал надписи. Стены были чистыми, только что покрашенными, на дверях красовались совершенно одинаковые номерки. Санек неодобрительно покачивал головой, а Рут все больше и больше хмурился.
- Ну и чем ты недоволен? - не выдержал он наконец. - Что у тебя рожа такая, как будто ты лимона нажрался? Непохоже? Вот, тоже мне, критик.... Пошли сюда.
Санек не успел ничего ответить - Рут как-то очень ловко переместился к нему за спину, одной рукой буквально втолкнул его в душную темноту квартиры. Саня фыркнул - душное помещение было насквозь пропитано густым табачным перегаром.
- Слева выключатель - донеслось до него из-за спины, а Санек протянул руку, пошарил по шершавым обоям и щелкнул подавшейся гладкой пластинкой. Вот тут он и обомлел - квартира полностью воссоздавала интерьер обычной люмпенской, изрядно пьющей семьи. Мебель, обшарпанная и покосившаяся, подбиралась от случая к случаю - из разных гарнитуров. Зеленое сиденье кресла провисало почти до пола, из- под жидкого матраца торчали пружины, а железные спинки допотопной кровати были прихвачены ржавчиной.