Вдруг загорелся он идеей. Сталин фыркнул в нос.
- Нэт, он нэ панимаэт. Мысли - шмысли, ясно тебэ? Пой, пляшы, дэвок шурум-бурум, эшь, как тэбэ хочется. Ради этого наши прэдки начей не спалы!! Никаких книгов!!
Дальше говорить было бессмысленно. Санек повернулся, взял Зотку за руку и направился к выходу. Потом он повернулся в сторону молчащих рядом и с презрением сказал.
- Козлы вы, все, кто правит. Даже рожи свои позорные показать боитесь. Этот вон ничего не боялся, его все боялись. - указал он на Сталина, который раскуривал трубку. - А вы живете, как трутни, за счет кукол и за кукол прячетесь. Ухожу я от вас. Но - перед этим я вам подлянку сделаю.
Он вышел в бесшумно разошедшиеся матовые двери, провожаемый полной тишиной пустыми взглядами черных громил.
Санек вздрогнул, очнувшись от воспоминаний - где-то в темноте раздался треск, будто упало дерево, потом все стихло. Бесшумно, как привидение, встала Зотка, негромко переговорила о чем-то со Снэком, покопалась в рюкзаке - и стали вспыхивать огненные языки, кругом огораживая прогалину.
Санек сел поудобнее - пусть потомки сами устраивают стоянку, у них все получается нормально. К тому же и новой техникой идол не в ладах... Санек закурил и, глубоко втянув обжигающий дым, тихо рассмеялся, вспомнив, в какой фарс превратилась его подлянка.
Выскочив из главного, на грибы похожего здания, он был вне себя от гнева. В какой бы глухой деревне он не рос до исторической встречи с Арнольдом, но всегда считал себя свободным человеком. А самой главной победой в своей жизни называл полную свободу. То есть свободу поступков, свободу решений, свободу мыслей, в конце концов. Встретив Арнольда, он эту свободу частично потерял, но взамен приобрел гораздо больше, расширив кругозор - и свободы, как ему казалось, должно было стать со временем больше. Конечно, судьба - или Бог - повернул его жизнь не в то русло, на которое он рассчитывал, но он не жалел. И потом - свобода мыслей и вкуса у него оставалась, с этим никто и ничего не мог поделать. Ему нравились те стихи, которые нравились ему - и плевать он хотел как на моду, так и на снобизм высоколобой образованщины. Ему нравился реализм, и он не стесняясь говорил об этом, считая, что художник может донести любой тайный смысл не натягивая глаз на задницу. Он, заразившись от своего друга - поэта, который доводил его до белого каления но влиял довольно мощно, высмеивал беспомощные и корявые тексты кумиров- однодневок. Но иногда самые примитивные мелодии и простые тексты трогали его до слез.
При этом он оставался верен себе, своему вкусу - и изменить его мог только один человек. Чем он, кстати, гад, и пользовался при каждом удобном случае. Но те, кто пытался вдолбить Саньку, что модно - это значит талантливо, подвергались жестокому высмеиванию и забвению.
Зотка смотрела на него со страхом - на лице Санька, которое бесило ее с младенчества, возникло какое-то ожесточенное упрямство. Он раздувал ноздри, натянув кожу лба и подняв надломленные брови, отчего глаза стали веселыми и бешеными, и что-то бормотал про себя. Зотка прислушалась.
- Сейчас вам будет, козлы безрогие... сделали меня богом... да нет, сволочи, простым идолом, так получите по заслугам. Сейчас мы поглядим, за кем пойдут эти ваши покорные счастливые слуги... я им покажу настоящую жизнь... они у меня получат адреналина по полной программе...а то, блядь, сделали из Сашки стукача...
- Да не из тебя!! - пискнула бегущая за ним вприпрыжку Зотка. - не из тебя, из твоего образа!!
- Да не хрена образ хватать грязными лапами!
Санек, уже вполне освоившись под куполом, ловко прыгнул в бесшумно катившуюся мимо тележку и приказал.
- Давай к нам, в пятиэтажки. Там решим, как поступить... точнее, как поступить, я знаю, решим, откуда начинать...
Начал же он довольно странно - освоившись, опять же, с генератором материи, первым делом заказал двадцать ящиков коньяка. Потом, по привычке, несколько упаковок одноразовых стаканчиков и ящик шоколадных плиток. Выяснив, что генератор материи не способен создать сложные технические приборы, он несколько раз задумчиво дернул себя за бороду - хотел заказать мегафон, да не вышло. Пришлось бы ему обходиться своими силами, надрывая не казенное горло, но на помощь пришла Зотка.
- Зачем тебе этот... перкофон? - спросила она и, когда Саня пояснил, снисходительно фыркнула. - Вот уж ерунда. Да здесь любой мускуловик горлопанит лучше всякого пердофона. Ты только говори, что орать надо. И уши заткни.
И вот через час, когда спокойное население купола вкушало всяк свое наслаждение, кто возле египетских пирамид, кто возле индийских храмов, кто на крыше американского небоскреба, кто на маленьком берегу маленького океана под крохотным солнцем, воздух содрогнулся от раскатистого, с металлическим оттенком баса.
- Прошу внимания, дорогие жители купола!! С вами говорю я, Александр Первый!!
Санек сразу оценил всю скромность взятого себе имени, но меня ничего не стал, рассчитывая не дремучее невежество жителей третьего рая.
- С вами говорит тот, чей облик наблюдал за вашим рождением, кто провожал вас в последний путь, кому вы с благодарностью и благолепием рассказываете самые тайные мысли каждый вечер!! К вам обращаюсь я, братья и сестры! Наступает великий час, час изменения, час счастья и радости!! Я хочу вернуть вас на истинный путь, возвратить к настоящей жизни, дать вам почувствовать дыхание свежего ветра перемен!! Мы с вами вместе выйдем навстречу любой опасности и победим ее!! Довольно превращаться в жалкое подобие наших гордых и сильных пращуров!! Стряхнем с себя позорное безволие и изнеженность, посмотрим радостной опасности в глаза и победим!! Это говорю я, тот, кто создал вам на радость мускуловиков!! И я говорю- довольно!! Ударим автопробегом по разгильдяйству и бездорожью!!
Он замолчал, сообразив, что его понесло куда-то не туда, но отступать было поздно.
- Вы - разгильдяи, дорогие мои, и мне жалко смотреть на ваши тела, которые разрушаются без нужного напряжения и риска!! Мне больно видеть, что великое слово - любовь, которое единственное освещало радостью наше прошлое, превратилось в позорный онанизм с резиновыми уродами!! Вернем же себе радость естественной жизни! Будем любить друг друга... отказать...- поправился он и когда по округе прогремело "Отказать!", схватился за голову, но продолжил.
- Отказать тем, кто делает из нас, из вас, дети мои, стадных животных и стойловых коров!!
Зотка, съежившись, испуганно стреляла глазами по сторонам - ей было отчего испугаться. Слоновий рев мускуловика не остался незамеченным - к тележке, просевшей под грузом, отовсюду стал подтягиваться народ. Народ довольно живописный - Совет, не поощряя чтение, тем не менее оставил своему народу богатство выбора. Костюмы можно было выбирать и заказывать из любой эпохи, нельзя было только интересоваться тем, что происходило в мире, когда этот костюм был в ходу. Хотя Саньку было не наблюдений - он продолжал вещать.
- Я пришел к вам, дорогие мои, не с пустыми руками, я принес вам, можно сказать, бальзам, елей, который впитал в себя виноградное солнце, крепость и аромат древнего дуба, который дарит радость, счастье и здоровье...
Он прикусил язык но быстро сообразил.
- И здоровье, если его употреблять в малых дозах! Те, кто со мной, подходите, и пейте то, что пили ваши прапрапрапрапрапра бабки и такие же дедки!!
Люди обступили машинку плотным кольцом -жизнь под куполом был бедна событиями, воображение у фактически неграмотных людей тоже было скудное, и вдруг - такое шоу!! Зотка, быстро сообразив, что надо делать, стала разливать в пластиковые стаканчики тягучую янтарную влагу и впридачу отламывать тающий под пальцами шоколад. Рыхлые, грузные люди, женщины и мужчины, на слабых ногах и пресыщенной тоской во взглядах брали посуду - причем по незнанию некоторые сразу стаканчики раздавили - нюхали, пробовали маленькими глоточками и озадаченно смаковали.
- Не так, братья и сестры!! Я вижу в ваших душах неистребимую страсть ко всему новому, страсть, которая так дорога мне в вас, страсть, которая заставила наших общих родственников спуститься с дерева и разжечь огонь!! Пробуйте, воспаряйте в настоящем наслаждении, ищите себя, не сдерживайте полет пытливой мысли!! Разом, одним глотком, и шоколад сразу, шоколад!! Что, лысый, понравилось?