На заседании стран членов СНГ в Минске в октябре 2013 года Янукович вновь повторил, что «главным приоритетом Киева является подписание соглашения об ассоциации Украины с ЕС. Этот вопрос обсуждению не подлежит». Тем не менее, из Минска Янукович вернулся другим человеком. Похоже, что во время конфиденциальной встречи с Путиным последний сделал Януковичу предложение, от которого тот не смог или не захотел отказываться. Янукович вдруг вспомнил о нерушимой дружбе российского и украинского народов и заявил о необходимости взять таймаут для решения вопроса о подписании договора об Ассоциации с Евросоюзом. Одновременно Янукович и украинское правительство начали обсуждение с Евросоюзом экономического пакета, необходимого Украине в случае ее вхождения в ЕС. Цифры назывались астрономические. Украина предполагала, что потеряет от 150 до 500 млрд долларов из-за прекращения торговли с Россией, которая при мягком варианте развития событий начнет экономически бойкотировать Украину, а при жестком — объявит формальные санкции. Такого финансового пакета или займа Европа дать Украине не могла. Россия, в свою очередь, предложила Украине 15 млрд долларов кредита и значительное снижение цены на газ в случае отказа Украины от европейского курса.
По поручению Януковича после минской встречи премьер-министр Украины Николай Азаров начал зондировать общественное мнение страны и объяснять украинскому народу, как плохо будет жить без России и каким туманным видится будущее Украины в Европейском союзе. Многое из того, что говорил Азаров, соответствовало действительности. В конце концов Украину в Евросоюз могли не пустить, потому что от Соглашения об ассоциации до Соглашения о вступлении в Евросоюз дистанция большая. В частности, программа ЕС «Восточное партнерство», принятая по инициативе Польши и Швеции, подразумевала сотрудничество с такими странами постсоветского пространства, как Азербайджан, Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия и Украина, но не подразумевала соглашение о членстве в ЕС, а рассматривалась лишь как шаг к началу переговоров о заключении соглашения об ассоциации, поскольку соглашение об ассоциации было единственной дорогой, ведущей в Евросоюз.
Переговоры с европейскими партнерами о предоставлении Украине грандиозного финансового пакета ничем не увенчались. Обещание России дать кредит в 15 млрд долларов было выполнено лишь частично: были переведены первые 3 млрд долларов. Затем начался Майдан.
Глава 9.
Майдан
Слово «Майдан» в украинской политике имеет свое особое значение и свой морально-этический смысл. Майдан олицетворяет собой дух украинских революций XXI века. Это и движение «Украина без Кучмы» 2000 года, и движение «Восстань, Украина» 2002 года, и Оранжевая революция 2004 года, и конечно же, Майдан 2014 года.
Пожалуй, нигде в Европе за последнее десятилетие не произошло столько революций, сколько на украинском Майдане. Они имели разные причины и разные последствия. Но их объединяет одно — все они были вызваны социальными причинами: борьбой против автократии, узурпации власти кланами, бесправия народа, всевластия олигархии, разгула коррупции. Тем не менее до 2014 года революции в Киеве не приводили к смене политической системы. В этом смысле их нельзя было считать классическими революциями, подобными революциям начала ХХ века. Одни политические партии и олигархические кланы сменяли другие, власть захватывала новая группа лиц, преследующая свои собственные экономические интересы, и революции затухали, не приводя к серьезным последствиям и изменениям в жизни граждан страны и даже столицы.
Майдановские революции проводились не только в одном и том же месте, но и по одному и тому же сценарию. За 100—200 метров от Майдана киевляне жили своей обычной жизнью — бабушки гуляли с внуками, мамы и папы ходили на работу. Дети ходили в школы и институты. Все смотрели «Майдан» по телевизору — и в Украине, и за ее пределами. Важнее было другое: политическое самосознание украинцев было воспитано именно этими половинчатыми незавершенными революциями 2000—2004 годов. Главный вывод, к которому постепенно пришли все участники событий, что Майдан не более как символ, что восстанием Майдана революции не свершить, что революция — это несколько большее, чем скопление толпы людей на площади, даже если эта площадь находится в Киеве и называется площадью Независимости.