Мальчишка нетвердо, пошатываясь, забрался по лесенке, ступая обожженными ногами, по дубовым доскам.
На плахе блестел, огромный, заточенный топор. Прохаживался массивный палач в красно балахоне. Стояло и колесо, предназначенное для четвертования.
Гришка перекрестился. Двигать руками, правда, больно.
Глашатай стал зачитывать обвинение:
- Сей сын Стеньки Разин Гришка, виновен: в укрывательстве кладов, организации отрядов бунтарей, в казнях и грабежах бояр, в насилии женщины и прочем. Посему приговаривается к четвертованию на колесе и вечной анафеме. Да будет приведен приговор в исполнение.
Гришка вздрогнул, но остался стоять на месте и держаться прямо. Дьяк прошипел:
- Ну, что вор готов покаяться перед народом?
Гришка подумал. Да есть ему в чем каяться. Мальчишка поклонился и произнес:
- Простите донские казаки. Виновен перед вами, что не освободил вас от ига боярского.
Самоса отчаянно завопил:
- Казнить его скорее!
К мальчишке бросились помощники палача. Гришка, преодолевая боль в руках, сам сорвал себе дерюгу. Перед народом открылись язвы и раны, причиненные палачами. Потом Гришке заломили руки и бросили на колесо.
Палач занес над мальчишкой топор. "Сейчас начнется": подумал Гришка.
Но в этот момент прозвучал горн, и глашатай объявил:
- Царская милость! Виду малолетства Григория, смертная казнь заменяется продажей в рабство! Да будет так! Мальчишку подняли с эшафота, и отвели в помещение. Для Гришки началась новая жизнь.
Сначала его покормили кашей, и дали попить молока. Мальчишку приковали за шею цепью и разрешили лежать на соломе. Пришел лекарь. Стал протирать раны водкой. Это было больно, но Гришка молчал.
Лекарь отметил:
- Пацан живучий, заживет как на собаке!
Гришка, поев крепко уснул... Ему снились разного рода кошмары.
На следующий день ему снова дали поесть и повели, надев кандалы на руки и ноги. Мальчишка был голым, но на него накинули плащ.
Его сопровождала стража и Самоса.
Босые ножки немного поджили у ступать было легче. Гришка старался делать вид что ему не больно. И гордо вскинул бритую голову, с уже начавшей отрастать щетиной светлых волос.
Его вели по улице, и прохожие оглядывались. Стояла теплая и солнечная погода.
Гришка пробовал бодриться. Ну в рабство и что с того? Он работы не боится! Если даже придется ишачить в каменоломнях он это выдержит и сбежит. Найдет способ. Или поднимет восстание подобно легендарному Спартаку.
Мальчишку ввели в каменное здание и повели наверх. Покрытые волдырями босые ножки ребенка приятного охлаждала каменная прохлада.
Вот его ввели в помещение. Там у двери стояло двое огромных обнаженных по пояс, мускулистых воинов. Далее горела лампада, и пышный диван. На нем полулежала женщина в парандже и халате. И рядом стояли мускулистые слуги и пара служанок. Причем они были голые по пояс, и коротких юбках, но сандалиях и тоже с закрытым лицом. Но грудь при этом обнажена и соски подкрашены.
Взгляд на обнаженные груди вызвал у Гришки сильное волнение и он покраснел. Его возраст как раз, когда у юных мужчин проявляется интерес к противоположному полу. И вид юных красивых грудей, так возбуждает.
Женщина в роскошной парандже и пышном платье проворковала:
- Разденьте его!
С Гриши сорвали плащ. Он был совсем нагой. И мужское совершенство уже вполне развитое торчало, и от чего было так стыдно. Сам мальчишка был хорошо сложен, мускулистый, и многочисленные следы пыток, даже придавали ему очарование.
Женщина рассмеялась, глядя на волнение Гришки. И проворковала:
- Хороший мальчик! Ты я вижу вполне готов.
Сопровождающий Гришка Самоса ответил:
- Ему цена сто золотых рублей госпожа!
По тем временам это была большая сумма. Хорошего коня можно было купить за три рубля.
Женщина рассмеялась и ответила:
- Он еще ребенок, и на турецких рынков достаточно рабов! Чисто из-за уважения к вам и потому, что мне нравиться этом мальчишка я заплачу за него пятьдесят рублей!
Самоса заметил:
- Воевода хочет, чтобы сын бунтаря вкалывал в каменоломнях в Крыму, или в Турции! Ему не очень хочется, что малолетний преступник вместо кнута надсмотрщика блаженствовал в объятиях похотливой ханши!
Женщина рассмеялась и ответила:
- Да я понимаю... Вам много крови подпортил Стенька Разин и вы хотите отыграться на его сыне! Я ваш утешу, мне нравиться мучить и унижать красивых мальчиков. А когда он мне надоест, я его отправлю на рудники!
Даю семьдесят пять рублей и это мое последнее слово!
Самоса кивнул:
- Договорились великая!
В самом деле вряд ли за измученного мальчишку лет тринадцати выручишь больше нескольких рублей на торгах. А то, что немолодая ханша любить истязать и мучить красивых мальчиков это все знали. Тем более она обожала юною плоть. Но когда у мальчишек пробивалась борода, их ослепляли, вырывали языки, и отправляли на рудники, где они медленно, но верно умирали.