– Она умерла во время этих исчезновений? – спросил Макс.
– Нет. Она умерла от рака, когда мне было семь лет. Это был… тоже монстр, но другого типа.
– Я… мне правда очень жаль, – сказал Макс.
И тут оказалось, что они подошли к самой опушке Восточного леса. От тёмной чащи их отделял лишь забор из колючей проволоки.
– Мои дедушка с бабушкой запретили ходить в этот лес, – сказал мальчик. – А ты там когда-нибудь была?
– Нет, – ответила Джейд. – Папа говорит, это слишком опасно. И знаешь, иногда по ночам оттуда доносятся странные звуки. Какие-то неестественные звуки.
Макс размышлял над запретом своих стариков и над тем, как явно они боятся этого леса. Вглядываясь в чащу, он гадал, какие тайны могут скрываться под этими кронами. А вдруг там спрятан ключ к загадке папиной гибели? Непонятно почему, но что-то внутри – возможно, нездоровое любопытство, – подталкивало его войти в лес. Словно он слышал какой-то зов.
Но тут он услышал кое-что ещё, и ему стало не до загадочной чащи.
6. Я не ем мясо
От низкого грозного голоса у ребят кровь застыла в жилах. Они медленно обернулись, понимая, что попались.
– Я спрашиваю, что ты здесь делаешь, Джейд? – повторил незнакомец, вонзая в землю острую лопату. Он был чисто выбрит и невероятно широкоплеч, с такими же широченными лямками рабочего комбинезона, спускавшимися на пояс.
– Папа, – Джейд шагнула вперёд, словно защищая Макса, – мы просто гуляли, и…
– Я же велел тебе даже не подходить к лесу! Это опасно, – рявкнул её отец. – И сколько раз тебе объяснять, что нельзя говорить с чужаками?
Он вперил в Макса подозрительный взгляд. Макс ещё ни у кого не видел таких серых глаз, как у этого фермера. Такой серый цвет мог поспорить по густоте с грозовой тучей.
– Я… я извиняюсь, мистер Хоулер, – выпалил мальчик. – Я приехал в гости к вашим соседям, моим бабушке с дедушкой, а ваша дочь просто…
– Так ты мальчишка Бладнайтов? – перебил мужчина.
Макс кивнул.
Мистер Хоулер так и прожёг его взглядом.
– Тогда тем более держись подальше от моей дочери, – приказал мистер Хоулер, тыча пальцем в Макса. – Просто не лезь на мои грядки, и у нас не возникнет проблем. Понятно?
Он грубо схватил Джейд за руку и потащил через поле к дому.
Она беспомощно обернулась, явно смущённая, и одними губами произнесла: «Извини!»
Вечером бабушка с дедушкой заняли хозяйские места у противоположных концов стола. Они с аппетитом ужинали, накладывая себе еду с нескольких блюд и предлагая её Максу. А он уставился на тарелку с ломтем сочного жаркого и не мог отделаться от мысли о том, что ещё утром этот кусок мяса бегал по двору в облике живого, дышащего поросёнка – до того, как его зарубили.
– Ты есть собираешься, парень? – грубовато поинтересовался дед.
– Я… я не ем мяса, – признался Макс, пожалев о том, что мама не осталась на обед, чтобы объяснить вкусовые привычки сына.
– Не ешь мясо? – удивлённо переспросил дедушка.
– Я вегетарианец.
Дедушка весело рассмеялся, однако вскоре понял, что Макс и не думает шутить. Старик подался вперёд и с прищуром всмотрелся во внука.
– И как же ты собираешься вырасти, коли мяса не ешь? – спросил он.
– Я получаю белок из других источников, таких как орехи кешью, и белковые батончики, и… – Макс беспомощно умолк при виде изумления на лице деда.
– Есть ещё картофельное пюре и горошек, они перед тобою, – сказала бабушка. – И кстати, как прошла твоя прогулка по ферме?
Больше всего Максу хотелось расспросить стариков о том, что рассказала ему Джейд, – об исчезнувших двенадцать лет назад людях. А ещё о том, приходилось ли им видеть оборотня и почему все так боятся Восточного леса… Вот только он не мог придумать, как аккуратно поднять эту тему.
– Я… я познакомился с соседями, – сказал мальчик. – Мы гуляли с девочкой из ближнего дома, и она сказала, что…
Не дослушав, дед отложил вилку и повернулся к Максу всем телом.
– Послушай-ка меня, Макс! Тебе следует держаться подальше от этих людей, – отчеканил старик. – Никому из местных нельзя доверять. Так будет лучше для всех нас.
– Да, лучше не соваться на их тыквенные грядки, – подхватила бабушка.
– Но почему? – не унимался мальчик. – Это имеет какое-то отношение к людям, пропавшим двенадцать лет назад?
Старики обменялись ошеломлёнными взглядами. Над столом повисла звенящая тишина. Наконец бабушка прижала руку ко лбу и со стоном воскликнула:
– Эта проклятая мигрень! – Она демонстративно вытряхнула таблетку из пузырька, спрятанного в кармане, положила её в рот и уставилась в окно. – Солнце уже село, – чуть погодя заметила она. – Дед, не забудь запереть амбар! Так, на всякий случай. Луна вот-вот взойдёт.