Т-80 с позывным «нога» прыгнул на пожухлую траву поля и помчался к замаскированным дотам. На танк тут же посыпался град пуль. «Хаммер» стал обгонять фуры, чтобы стать ведущим в колонне. «Мерседес» занял его место в хвосте группы.
«Кулак» тяжелыми гусеницами разрушил ограду курятника. Куры в диком ужасе разбегались, хлопая крыльями и кудахча. Там, где проходил танк, оставались лишь разрушения, обломки камней и руины. Семенов в рацию крикнул:
— Парни, не крушите почем зря!
Майор ведь понимал, что этой дорогой смерти ему предстоит пройти еще не один раз. Арабы, что сейчас напали на колонну, хотят получить оружие, только и всего. Русские могут добровольно отдать груз и остаться в живых. Но если сейчас русские примутся громить крестьянские подворья, арабы этого не забудут. Относительно «дружелюбному» общению партизан и райдеров тотчас придет конец.
Т-80 зацепил веревку, на которой было развешано для просушивания белье, и потащил за собой. Едва выглянув из-за угла здания, танк развернул башню, а командир экипажа яростно расстрелял кого-то из НСВТ. Затем танк грохнул пушкой. Семенов видел, как одно из зданий развалилось, окутавшись облаком пыли. Полыхнуло огнем. Второй танк летел на доты. Едва рядом разорвался минометный снаряд, «нога» задействовал дымовую завесу, превратив поле впереди себя в непроницаемую мглу. Укрывшийся от минометов, он стал двигаться зигзагами, периодически бухая пушкой.
Это война, настоящая война, размышлял майор. И воюют тут не только американцы. Широкой общественности невдомек, какие бои вспыхивают то и дело по всему Ираку. Однажды из Москвы приезжала съемочная группа центрального канала — снимали материал о быте райдеров. К счастью, ничего тогда не случилось, никаких боев. Поснимали бы репортеры сейчас…
Тем временем «Ранглеры» добрались до колонны. Два джипа заехали на шоссе позади «Мерседеса», выбрав весьма удобную позицию для обстрела. Третий летел наперерез «КАМАЗам». Сержант Пономаренко распахнул одну из задних дверных створок фургона, высунул автомат и стал отстреливаться. Звонко по корпусу «Мерседеса» били пули партизанских пулеметов, но пока ни одна из них не прошила металл.
— «Хвост», это «кулак», — протрещал передатчик. — Я подбит!
Семенов посмотрел в сторону зданий и увидел, как Т-80 чадит. Капитан экипажа укрылся в танке.
— Сильно? — не предчувствуя ничего хорошего, спросил майор Семенов.
— В башне что-то заклинило. Не могу развернуть.
Т-80 с повернутой в сторону башней вертелся среди зданий, пытаясь взять цель. Спаренный с пушкой пулемет ПКТ калибра 7,62 изрыгал огонь.
Разгоряченный, сержант Пономаренко пополам с отборным матом швырнул прочь опустевший рожок, тут же всадил в автомат новый, и продолжил палить по преследующим джипам. Над его головой просвистели две пули, оставившие дырки в закрытой задней дверце и в лобовом стекле «Мерседеса». Водитель фургона резко дернул руль, петляя по шоссе.
«Хаммер», идущий перед фурами, просигналил, чтобы те сдали немного в сторону, и пулеметчик на его борту затрясся от отдачи оружия, пытаясь снять идущий наперерез «Ранглер». Фонтанчики пыли взметнулись прямо перед колесами партизанского джипа, и новая очередь обязательно достала бы его, но вдруг «Хаммер» высоко подлетел в воздух на страшном огненно-черном вихре. Рухнул обратно на шоссе он уже горящим бесформенным куском железа. Водитель первого «КАМАЗа» не успел среагировать на подрыв головного автомобиля и сходу врезался в его полыхающие останки, разметав их по дороге. Секунду спустя сквозь пламя сгорающего топлива, разлитого из баков «Хаммера», пронесся второй «КАМАз», а затем и «Мерседес».
Семенов выругался. Он понимал, что в трофейном «Хаммере» вряд ли кто-то выжил, но оставлять парней здесь, на чужой земле он не собирался.
— К обороне! — крикнул он команду, означавшую, что колонна должна немедленно остановиться. Прорваться сквозь партизанскую засаду не удалось, и теперь предстоит выдержать нападение боевиков.
Фуры, нагруженные до предела, стали сбрасывать скорость. «Ранглер» обогнал их и уже ехал впереди по асфальту. Араб у пулемета отчаянно сигнализировал водителю тормозить и сворачивать к обочине. Водитель и так тормозил.
Позади зданий опять что-то взорвалось. К небу устремился толстый смолянисто-черный столб дыма. «Кулак» стал невидим за постройками, но все еще был в строю. Второй Т-80 крушил гусеницами доты, оба пулемета работали на износ. Арабы, подобно курам, с криками выползали из-под танка, кое-кто горел. Они отчаянно пытались сопротивляться автоматным огнем, но пулеметчики оказались метче. Вскоре с дотами и укрывшимися за ним минометами стало покончено, и Т-80 на всех парах пустился обратно к фурам. Его пушка громыхнула, и один из джипов-преследователей вильнул по дороге, чуть не подбитый снарядом.
Еще несколько пуль затрещали в «Мерседесе», засвистели песней смерти. Семенов, помогающий сержанту оборонятся, не ощутил, как его щеку щедро оросило горячей жидкостью. Но уже мгновение спустя он увидел отброшенное вглубь салона тело Сергея Пономаренко. Плечо райдера и голова превратились в месиво, натуральное месиво без костей и плоти.
Фуры тормозили. Их скорость стала уже достаточной, чтобы арабы из лидирующего джипа попытались забраться в кабину первого «КАМАЗа». Едва за окном показалась черная голова партизана с бешено вращающимися глазами, водитель направил на него ствол дробовика. Не медля, он нажал на спуск, и голова партизана вместе с осколками стекла разлетелась в клочья. Другие арабы отреагировали на это незамедлительно: пулемет превратил кабину «КАМАЗа» в решето, а его водителя — в источающую многочисленными рваными ранами кровь куклу. Грузовик вильнул, опасно накренился и в конечном итоге слетел с дороги в кювет, где подпрыгнул на насыпи и перевернулся.
Ренат Майбеков, отшвырнув тело Пономаренко в сторону (сейчас не время для выражения своей скорби по погибшим) и рискуя получить смертельный металл в собственное тело, получше прицелился из бронебойной винтовки. Выстрелил. «Ранглер», идущий прямо за фургоном, дернулся, затем накренился и полетел прочь с дороги.
Третий уцелевший джип снял «нога» единственным точным попаданием.
Колонна, вернее, то, что осталось от колонны, остановилась. «Нога» поспешил на выручку второму Т-80, но опоздал.
— «Кулак», как у тебя там? — морщась от боли в ноге (пулемет все-таки зацепил его вскользь), спросил майор Семенов.
— Нормально, — ответили танкисты. — Тут было две БМ, обе сняли. А у вас как дела, парни?
— Хреново, — скрипнул зубами Семенов.
Хромая, он в паре с Майбековым направился туда, где на обочине лежал перевернутый джип партизан. Из-под джипа выбирались два уцелевших араба, и при виде вооруженных райдеров они затряслись от страха. Иракцы принялись лепетать на своем языке мольбы о пощаде, часто вставляя исковерканное русское слово «друзя».
— Друзя! Друзя! — вопили арабы, раболепно улыбаясь.
Но в их глазах уже не было жизни. Партизаны знали, что русские после потери своих людей не станут церемониться. Лишь для проформы они пытались сохранить свои жизни, но в душе готовились ко встрече с Аллахом.
— Вы нам теперь, нахрен, не друзья, — зло бросил Семенов. Автомат сержанта Пономаренко, что сейчас был в руке майора, выдал две коротких очереди. Пули с влажными, противными шлепками порвали туловища партизан.
Танки застыли на шоссе. Один Т-80 был сильно поврежден, его башня больше не вертелась, и ствол теперь постоянно смотрел влево. На ходу остался лишь фургон «Мерседес» и один из двух «КАМАЗов».
— Соберите тела, — приказал Семенов, имея ввиду под словом «тела» трупы русских бойцов. Трупы арабов соберут сами арабы. А сам по радио стал передавать координаты текущего местоположения и требование немедленно прислать подкрепление.
— Когда они успели пригнать сюда «бээмы»? — сокрушался Майбеков. — Вот черти же! Ну суки!
Да, раньше у партизан в этом районе не было систем реактивного залпового огня. Как не было и тех дотов, что защищали минометы.
— Если бы не танки, нам всем хана, — уверенно сказал Майбеков.
Майор Семенов сплюнул кровавую слюну — разбил еще и губу, пока «Мерседес» петлял по шоссе. Подумал, что если бы не танки, иракцы могли пропустить колонну без боя. Хотя, с другой стороны, они могли располагать информацией о грузе.