Они перегородили ей дорогу и с угрожающим видом принялись теснить Катю к подворотне.
Одного из них Катерина тут же узнала: обвислые, как у бульдога, щеки, покрытые трехдневной щетиной, потертый плащ и глаза, глядящие в разные стороны – один на вас, а другой – в Арзамас. Несомненно, это был тот самый тип, который караулил ее возле кафе на Петроградской стороне…
Второй незнакомец был тощий, маленького роста и весь какой-то дерганый. Кроме того, он заметно прихрамывал.
– Ты, это, куда торопишься? – протянул небритый тип, одним глазом глядя на Катю, а вторым – на памятник Пушкину в глубине сквера. – Ты, это, не торопись, поговорить надо!
Катя решила, что обращается он все же к ней, а не к «солнцу русской поэзии».
Тем более что, произнося эти слова, бандит попытался вцепиться в Катино плечо.
– Еще чего! – воскликнула Катерина, размахивая чемоданчиком и крутя головой в поисках подмоги. – Не о чем нам разговаривать!
– Очень даже есть о чем! – выкрикнул второй злоумышленник, схватился за чемоданчик и дернул его на себя.
Катя попыталась удержать злополучный кейс и на какое-то время выпустила из поля зрения разноглазого злодея. Тот воспользовался ее минутной растерянностью и ударил Катерину по голове. Она потеряла равновесие и шлепнулась на асфальт, выпустив из рук чемоданчик. Перед ее глазами оказались ноги маленького грабителя, обутые в коричневые ботинки на невероятно толстой подошве, скорее даже на платформе. Краем сознания Катя поняла, что это – те самые ботинки, которые она видела через окно туалета во время своего недолгого заточения в санузле «Бездомной кошки».
В ту же секунду она увидела еще одни ботинки – разбитые и давно нечищеные, и услышала разъяренный вопль, напоминающий рев раненого носорога:
– Вы что же, гады, совершили – вдвоем на женщину напасть? Меня, как видно, вы не знали, так вот узнаете сейчас!
Катя приподнялась на локте и увидела Леонтия Хвоща, который молотил кулаками ночных грабителей. Не все удары достигали цели, но и тех, что попадали, было более чем достаточно. Впрочем, грабители не слишком сопротивлялись, они в основном уворачивались от ударов рассвирепевшего художника, а вскоре посрамленные бандиты скрылись в подворотне, сопровождаемые грозным улюлюканьем непобедимого Леонтия.
Оставшись победителем в этой ночной схватке, Леонтий помог Катерине подняться и проговорил, гордо выпятив грудь:
– Вся сила, видишь ты, от хлеба, кормилец наш, он – наше все!
– Спасибо, Леня! – искренне проговорила Катерина, отряхиваясь.
К счастью, в результате неожиданного нападения она ничего себе не сломала и обошлась даже без серьезных ушибов, но все же лишилась чемоданчика, который в качестве трофея унесли грабители. Впрочем, может быть, это было и к лучшему. Катя и сама давно уже хотела от него избавиться.
– Слушай, Ленечка, раз уж ты такой замечательный и благородный, может, ты мне еще и такси поймаешь? – Катя заглянула в глаза своему спасителю. – А то у меня сегодня сумку украли, и вообще, такой тяжелый день выдался…
– Ужели я не понимаю скупую женскую слезу? – прочувствованно воскликнул Леонтий. – Машину я сейчас поймаю и враз до дома довезу!
– Ух ты! – восхитилась Катя. – Ты уже и в рифму чешешь! Может, тебе вообще из художников в поэты переквалифицироваться? У тебя это явно лучше получается!
Леонтию такая оценка явно не понравилась. Он надулся, но исполнил свое обещание – призывно замахал руками и вскоре остановил невзрачные бежевые «Жигули».
Катя плюхнулась на заднее сиденье и удовлетворенно вздохнула: тяжелый день, полный недоразумений, приключений и неприятностей, кажется, подходил к концу.
Леонтий устроился рядом с ней и гнусавым, полным обиды голосом проговорил:
– Меня поэтом ты назвала, обидно это и смешно!
– Тебя обидеть не желала, мне это, правда, все равно! – ответила Катерина и фыркнула: – Ну вот, сама тут с тобой стихами заговорила! Наверное, это заразное, как грипп!
Она назвала водителю свой адрес и блаженно откинулась на спинку сиденья. На сегодня все неприятности кончились. Сейчас она приедет домой, напьется чаю с печеньем и ляжет спать. Какое же у нее дома печенье? Перед глазами поплыли полки супермаркета, где штабелями были уложены пачки печенья – песочного и слоеного, с маком и с корицей, с вареньем и с шоколадом, с орехами и с кокосовой стружкой, воздушное, из сбитых белков, а также корзиночки с вареной сгущенкой… Катя сладостно вздохнула и погрузилась в легкую дрему, так и не успев спросить себя, отчего же не пришла Жанна? И почему она не позвонила?
Вот именно, почему?..
– Откуда этот бугай вывернулся? – проговорил дерганый тип маленького роста, потирая ушибленный бок. – Ты же говорил, что она пришла сюда одна!
Ну черт ее разберет! – отмахнулся разноглазый. – Ты же этих баб знаешь – пришла одна, ушла вдвоем… а бывает и наоборот… хотя она вроде и ушла одна… главное, чемоданчик у нас, можем шефу рапортовать, что задание выполнено!
– Чемоданчик? – настороженно повторил низенький бандит, приближаясь к фонарю. – Чего-то мне этот чемоданчик не нравится. Точно это тот самый?
– А какой же? – разноглазый насторожился и уставился на кейс в руках напарника. – Я ее от самого места встречи пас… должен быть тот самый чемоданчик…
Во время потасовки с могучим художником кейсу тоже изрядно досталось, и один из металлических замков начисто оторвался, да и второй едва держался.
Маленький грабитель попытался поправить замок, но тот внезапно отскочил, крышка чемоданчика откинулась, и его содержимое высыпалось на асфальт.
– Это еще что такое? – недоуменно протянул разноглазый. Лицо его озадаченно вытянулось.
– А ты говоришь – задание выполнено! – вздохнул его малорослый напарник.
На асфальте, под худосочным светом фонаря, громоздилась горка коричневатых неровных брусков. Это было самое настоящее хозяйственное мыло.
– Мыло, хозяйственное. Давненько я его не видел! И где только его люди берут? Видно, еще из старых запасов!
– Вот блин! – с глубоким чувством выдохнул разноглазый.
– Так что насчет рапорта шефу ты маленько погорячился! Вряд ли ему мыло нужно!
– Надо снова эту бабу искать! – опомнился разноглазый. – Ты не видал, куда они с этим бугаем подались?
– Вроде машину поймали…
– Но ты это мыло все-таки собери, предъявим шефу как вещественное доказательство…
Напарник покачал головой, но спорить не стал и, собрав мыло с асфальта, сложил его в ломаный чемоданчик.
Злоумышленники вышли на улицу и огляделись.
На площади царила какая-то странная, гнетущая тишина, какая бывает только на море перед началом шторма или в бескрайней степи перед приближением урагана, когда вся природа настороженно замирает в ожидании неприятностей.
– Чего так тихо-то? – опасливо проговорил низкорослый. – Ни машин, ни людей… словно все куда-то попрятались…
– Да ладно тебе, – отмахнулся разноглазый. – Ночь, вот и тихо… спят все…
Но через секунду и сам он почувствовал какое-то смутное беспокойство.
А еще через несколько секунд со стороны Невского проспекта донесся какой-то нарастающий гул.
– Это что такое? – дрожащим от страха голосом протянул напарник. – Наводнение, что ли?
– Какое наводнение? Весна на дворе!
– Ох! – малорослый бандит попятился. – Мать честная! Это же… сегодня же…
– Да что такое? Говори уж! – разноглазый встряхнул напарника. – Что такое сегодня?
– Сегодня «Зенит» играл! – в ужасе выдохнул малорослый.
Впрочем, все уже и так было ясно.
Со стороны Невского показалась густая бело-голубая толпа, которая неслась по улице, все сметая на своем пути.
Болельщики выкрикивали что-то нечленораздельное, и их крики сливались в ровный угрожающий гул.
Из-за угла вывернула темная машина, но, увидев толпу, мгновенно сдала назад и скрылась.
– Бежать надо… – тоскливо выдохнул низкорослый. – Видишь, как орут – наверняка «Зенит» проиграл! В такой день им лучше не попадаться!