________________
– Разбираем четвертое обвинение, – объявил судья по злодействам. – Надругательство над родом Тиодо с насилием. По-лодэтски господа Тиодо, не говорят, поэтому их речь будет переводить нам господин Вьён Аттсог, землевладелец и почетный гость Ларгоса. Прошу всех названных встать.
Адреами, Лилия и Вьён поднялись.
– Слово дается молодой госпоже Лилии Тиодо, единоутробной сестре господина Адреами Тиодо, мастера искусств и живописца с лицензией «Университета королевства Толидо́». Господин Вьён Аттсог должен переводить их речи слово в слово и не добавить в них ничего из того, что извратит их смысл. Иначе он станет обвиняемым в лжесвидетельстве. Наказание за лжесвидетельство – отрезанный язык. Молодая госпожа Тиодо, – посмотрел Лентас на Лилию, – вы видите здесь того, кого обвиняете в надругательстве с насилием?
Судья повторил свой вопрос на меридианском, Лилия твердо ответила «да», а Маргарита лишний раз убедилась в уме и даже расчетливости этой особы: скажи она нет, то Рагнер обещал обвинить ее в неумышленном наговоре на Нинно и присудить взыскание господам Тиодо.
– Значит, – заключил Лентас, – обвинение в надругательстве над родом с Пролы Шорхога не снято. Но до разбора доказательств его вины, род Тиодо прежде должен доказать свою честь. Слово у господина Адреами Тиодо.
– Ваша Честь, я и сестрица не прожили еще года в славном Ларгосе, – переводил с меридианского Вьён, – но если кто-то может сказать дурное о нас, то пусть скажет. Я получал заказы у господина Арла Флекхосога и господина Вьёна Аттсога – и честно их исполнил. Я и сестра, мы жили в их домах, поэтому прошу их свидетельствовать в защиту рода Тиодо. А также уважаемого отца Виттанда, ведь сестрица ни разу не пропустила служб по благодареньям и медианам. В час Веры мы всегда молились и не забывали о благодарственной молитве перед обеденной трапезой.
– Только если у названных господ есть возражения, прошу их подняться, – объявил уставший Лентас. – Нет? Хорошо. Можете ли вы доказать наличие девичьей чести у молодой госпожи Тиодо до нападения на нее?
– Госпожа Лилия Тиодо мечтала о монашестве и истово хранила свою чистоту, – переводил за Адреами Вьён. – Ларгосу известна скромность ее убранства, благоразумное поведение и приверженность постному питанию.
– Кто желает возразить, пусть встанет, – зевнул Лентас. – Никто? Продолжайте, господин Тиодо.
– О том, что моя сестрица была целомудренна, – продолжил переводить Вьён слова Адреами, – может свидетельствовать юная госпожа Аттсог, какая помогла госпоже Тиодо в омовении после того ужасного нападения. И как отец, – добавил от себя переводчик, – я, господин Вьён Аттсог, поручаюсь за правдивость слов своей дочери.
– Прошу встать юную госпожу Ирмину Аттсог и рассказать всё, что она видела и за что твердо поручается в деле о надругательстве над родом Тиодо.
– Господин Тиодо принес госпожу Лилию Тиодо из леса, – торопливо заговорила Ирмина. – Батюшка был с ними. Они искали госпожу Тиодо, когда мерин пришел один. Потом батюшка уехал на мерине в замок к Его Светлости герцогу Раннору, а мы с господином Тиодо утешали его сестрицу. Она сильно рыдала, была грязной, лицо в грязи и ноги… Я нагрела воды и помогла ей раздеться. Ран не было, только исцарапанная щека. Кровь я видела и на ее ногах, и на белье. Потом она пыталась уснуть, потом пришла мона Криду, чтобы ее осмотреть и лечить.
– Много ли было крови на ногах и белье молодой госпожи Тиодо?
– Не знаю… – порозовела Ирмина. – Немного, но я не знаю, сколько надо, когда… Можно я сяду, Ваша Честь? Мне более нечего сказать…
– Присаживайтесь, юная госпожа Аттсог, – с пониманием кивнул ей Лентас. – Прошу встать Соолму Криду, врачевательницу при доме герцога Раннора, и рассказать всё, что она видела и за что твердо поручается в деле о надругательстве над родом Тиодо.
– Я прибыла, Ваша Честь, в дом господина Аттсога где-то в начале вечернего часа Воздержания. Осмотреть себя мне госпожа Тиодо не позволила, и мне пришлось уйти. Кровь на ее белье я тоже видела и могу поручиться за то, что ее было немного, но вполне достаточно для следов утраты девства.
– И откуда же вы знаете? – усомнился Лентас. – Университетского образования у вас, со всем уважением, мона Криду, нет, вы не замужем, а у молодой госпожи Тиодо еще была исцарапана щека.
– Ваша Честь, – невозмутимо ответила Соолма, – я сопровождала как врачевательница герцога Раннора в военных походах в течение шести лет и разбираюсь в ранах. Царапины на щеке госпожи Тиодо были неглубоки – крови от них не хватило бы для следов, что я видела.