От его действий в душе тихо ноет. Вот как у него получается так легко выводить меня из нормального душевного состояния? И почему он позволяет себе такое поведение?!
— Борис, не надо. — Я осторожным движением развожу настойчивые конечности в стороны, чем зарабатываю безмерно удивлённый взгляд.
— Что случилось? — Руки старк послушно убирает, вот только отстраниться не соизволяет, продолжая стоять практически вплотную. Так что мне приходится сильно запрокидывать голову, чтобы смотреть ему в глаза. А вот как раз последнего я делать не хочу. Слишком уж они человеческие.
Отвожу взгляд в сторону и сцепляю пальцы в замок. Нужно ему сказать. Так всем будет проще. И правильнее.
— Почему вы не рассказали мне? — не нахожу ничего лучшего, как начать разговор с вопроса.
— Что именно? — интересуется недовольный голос над моей головой.
— Кто вы на самом деле, — выдавливаю я.
— Я говорил, — мягко напоминает Борис. — Разве не помнишь?
— Помню, но вы обещали объяснить, что это означает, и не сделали, — укоряю его.
— Хочешь услышать это сейчас? — в голосе слышу непонимание.
— Нет. Теперь в вашем признании уже нет необходимости.
Неожиданный шаг ко мне заставляет отступить и упереться в торец стола. Нависая надо мной Борис наклоняется, вынуждая отклониться назад. Его действия выглядят устрашающими, впрочем, заглянув в лицо, убеждаюсь, что не только действия. Зрачки сужены, глаза гневно сверкают, брови сдвинуты к переносице. Губы обнажают плотно стиснутые зубы, крылья носа приподнимаются в ритме учащённого дыхания.
— Кто рассказал тебе? — Он едва сдерживается от жёстких слов. — Лоет?
— Трокстар, — понимаю, что нет никакого смысла скрывать источник информации, — показал мне запись, где вы меняете тело.
Мгновенно Борис отшатывается. Яростный блеск в глазах сменяется растерянностью. Старк круто разворачивается и уходит к иллюминатору. Останавливается совсем близко от прозрачной преграды, складывая руки на груди.
Минуты три понаблюдав за продолжающим стоять в неподвижности мужчиной, я тихо перемещаюсь на диван. Мешать не буду. Наверное, ему есть о чём подумать.
Как и мне. Ведь это я только внешне такая спокойная, а внутри давно готова начать паниковать. И это совсем не удивительно. Сколько неприятных вещей со мной произошло? Сколько всего из того, что людям знать не положено, я узнала и увидела? Я до сих пор помню свой страх, который охватил, когда я увидела Саарака. Липкий, панический, доводящий до потери сознания...
— Вероника, — вырывает меня из воспоминаний низкий голос.
Стряхиваю оцепенение, заставляя себя посмотреть на присевшего рядом старка. Лицо уже совершенно спокойно и собрано, от маски гнева не осталось и следа.
— Извини. Я просто не ожидал, что советник вмешается. — Борис трёт пальцами виски. Видимо, понимает, что сам себе головняк заработал. Прищурился, вглядываясь в мои глаза. — То что ты узнала, изменило твоё отношение ко мне?
— Не знаю. — Я отвожу взгляд, потому что не могу видеть эту манящую шоколадную патоку.
— Разве? — коротко бросает Борис. Быстрым движением протягивает руку и проводит ладонью по моим волосам.
От неожиданности я дёргаюсь, но взгляда от пола не отрываю. А сильная рука уже приподнимает за подбородок мою голову.
— Посмотри на меня. Кого ты видишь? — и это глубоким, словно чуть охрипшим голосом.
Ох, мамочки! Опять он за своё? Я снова упустила из виду, как умеет он разговаривать! Не в силах противостоять его просьбе, понимая, что зря, ох зря это делаю, обречённо смотрю в глаза и тону в этих глубоких, карих, с золотистыми искорками колодцах. Честно бултыхаюсь, пытаясь выбраться обратно, и не могу. Всё. Пропала окончательно.
— Кого? — всё так же чувственно повторяет Борис, не давая мне возможности спастись и топя ещё глубже.
Ну нельзя же так! Остаётся только мысленно застонать. Ну и вопросик! Кого… Человека. Которого я люблю. Нет, это невыносимо!
Совершив над собой невероятное волевое усилие, заставляю себя опустить взгляд и хоть чуть-чуть отодвинуться. Нельзя! Нельзя показывать ему, что на самом деле я чувствую. Ни к чему хорошему это не приведёт.
— Борис... — Не узнав своего голоса, я перевожу дыхание. — Гм-м... Я не могу забыть то, что знаю.
Старк недовольно щурится, его губы подозрительно сжимаются. Злится что ли?
— Ты веришь в переселение душ? — он неожиданно меняет тему.
— Что? Не знаю…. — Хлопаю глазами и совершенно теряюсь. И чего это он об этом спрашивает? — Это… скорее вопрос не веры, а желания. Я сомневаюсь, что это происходит на самом деле, но я буду рада, если это окажется правдой. Хотя бы отчасти.