Ее всегда будет притягивать его тьма. Ее свет будет манить его, освещать путь день изо дня. Ее сердце всегда будет тянуться к нему и это не объяснить. Любовь не знает объяснений, а Керолайн Форбс все еще чувствует что-то к Клаусу Майклсону. Чувствует то, что сложно объяснить. Она готова вернуть судьбе тысячу прожитых дней только бы прожить с ним еще один день. Счастливый день. Пока рядом с ней стоит Аларик Зальцман, который живет только ради своих дочерей, созданный им с Керолайн школы и пожалуй воскресенье, когда он может выпить бурбон в компании старых друзей, в особенности Деймона Сальваторе.
— О чем задумалась?
— Рик, я, если честно о многом. Могло ли быть иначе…
— Да… Думала о Клаусе?
— Прости? С чего бы…
— Я не идиот, и ты смотрела на его дочь. Ты все еще любишь?
— Да как ты можешь так говорить, Рик! Черт! Я просто наблюдала за детьми, которые обедают. За те несколько месяцев это пансион и дети стали всем для меня, а потом здесь появляется его дочь. Ты ведь знаешь, сколько врагов у Майклсонов и я боюсь за каждого здесь… Так нельзя.
— Я знаю.
— А знаешь что? Мне не жаль. Мне не жаль, что я переспала с Клаусом. Не жаль, что вышла за Стефана. Может я и не идеал того, как нужно вести себя женщине, но это моя жизнь и я не собираюсь жалеть о чем-то только потому, что я желала просто быть счастливой, искала счастье, а в итоге потеряла все и стала матерью, благодаря чудо-беременности, твоих детей. Я люблю Лиззи и Джизи и ты знаешь это. Потом я уехала, но вернулась в город, в котором познала только боль и слезы, ничего не говоря, и я ожидаю получить извинения!
— Прости, Керолайн… Может так и правильнее. Тебе тяжело и нужен выходной.
— Да, думаю ты прав… Прости Рик… Нужно отвести детей по их комнатам.
— Да, только у нас особенный посетитель.
— К кому это интересно? День посещений суббота и воскресение.
Аларик не отвечает Керолайн, а только подзывает к себе Хоуп, малышка отлаживает столовые приборы, встает из-за общего обеденного стола и спешит подбежать к нему.
— Я слушаю вас, Мистер Зальцман.
— Хоуп, кое-кто ждет тебя за дверью. Беги, милая.
Аларик гладит ее по волосам, прежде чем малышка спешит открыть дверь. Она так ждала и надеялась на эту встречу. Спустя столько месяцев она скучала и верила, что за дверью ее ждет отец. Она с улыбкой открывает дверь еще не зная, что ее сердце будет разбито. Она ждет именно отца, которого ждала долгих пять лет, слушая истории матери о сказочном принце или короле волков. Она желает сейчас увидеть только его. Она так скучает. Отец нужен ей и она верит в то, что он вернулся, а ней. Он уходит, но всегда возвращается. Хоуп верит, что за дверью ее ждет отец. Открывая дверь столовой она верит, что за ней ее ждет именно отец. Хоуп Майклсон все еще верит.
— Папа?!
Керолайн слыша голос Хоуп вздрагивает, сердце уходит в пятки и она боится обернуться. Боится, что обернувшись она увидит его, посмотрит в глаза и утонет. Нет, шторм снесет ее. Она и так дрожит и еле стоит на ногах, думая о том, как пройдет их встреча и что они скажут друг другу в глаза спустя столько лет? Керолайн Форбс боится обернуться, сжимает руки в кулачки, но почему-то верит в то, что там за дверью именно он — Клаус Майклсон. Она верит в это. Она желает увидеть его. Она желает верить, что очередной враг побежден и все худшее позади.
Верит и поэтому открывает глаза только, когда оборачивается лицом, к открытой двери и тихо шепчет его имя. Шепчет желая верить в то, что это реально, ведь им столько нужно сказать в лицо друг другу. Керолайн Форбс желает верить и именно поэтому с ее уст тихим шёпотом срывается его имя: — Клаус…