Он просто будет выжидать.
Люсьен знал, как удовлетворить женщину, знал он также, что Эвелин не могла не помнить его умения заниматься любовью. Рано или поздно их вынужденное общение скажется на ней. Напряжение будет возникать каждый раз, когда они окажутся в одной комнате, и это не может не закончиться взрывом. Когда желание станет ежеминутно обуревать ее, Эвелин сама придет к нему.
А пока он будет ждать.
Эвелин собиралась одна поехать к мадам Фуссар, поэтому она была удивлена, когда Люсьен уселся в коляску напротив нее.
– Ты едешь со мной?
Люсьен вытянул свои длинные ноги и вызывающе посмотрел на нее.
– Я же говорил, что поеду.
– Я думала... – растерялась Эвелин.
– Да?
– Тебя не было, и я подумала, что ты решил не ехать.
– Я сдерживаю свои обещания, Эвелин.
Она удивленно подняла брови:
– Неужели?
Люсьен скривил губы в язвительной усмешке.
– Ты должна помнить об одном договоре, который имел место несколько лет назад. Я в точности выполнил все его условия.
– Да, это так, – согласилась Эвелин. – Вплоть до той части, когда ты отослал меня после третьей ночи.
– Ты сама этого хотела.
Эвелин ответила нервным смехом.
– Ты никогда не знал, чего я хочу.
– Скажи, чего тебе сейчас хочется. – Ее острый взгляд наткнулся на его невинную мальчишескую улыбку, с которой, впрочем, никак не вязался хитрый блеск его глаз. – От портнихи.
Эвелин закатила глаза и предпочла ничего не отвечать. Люсьен довольно засмеялся. Экипаж вез их по лондонским улицам к портнихе.
Мадам Фуссар встретила Люсьена как вернувшегося блудного сына.
– Мсье Дюферон! – Она радостно всплеснула руками, ее приятное простодушное лицо озарилось улыбкой. – Как прекрасно, что слухи о вашей смерти оказались ложными!
Люсьен улыбался с искренней теплотой.
– Совершенно ложными, мадам.
Портниха продолжила излияния на французском, настолько быстро произнося слова, что Эвелин не успевала понять, однако Люсьен со смехом свободно отвечал ей на том же языке. Заметив озадаченное выражение лица Эвелин, он снова перешел на английский.
– Мадам, мы пришли по очень важному делу. Моей жене срочно нужно вечернее платье.
– Вашей жене? – Пухлая француженка окинула Эвелин сверху донизу профессиональным взглядом, затем кивнула. – Мне доставит удовольствие одевать вас, мадам Дюферон, – сказала она по-английски с сильным акцентом. – Ваш муж – давний клиент моей мастерской.
– Неужели? – Эвелин искоса бросила взгляд на Люсьена, но в его веселой ухмылке не чувствовалось и намека на раскаяние. – У вас найдется что-нибудь подходящее на сегодняшний вечер, мадам?
– Сегодня? – Мадам Фуссар приложила руку к груди. – Так быстро? Невозможно!
Люсьен выступил вперед.
– Я вознагражу вас, как и всегда, за ваши труды, мадам. Надеюсь, вы скажете, что у вас уже имеется что-то наготове.
– Создать платье всего лишь за несколько часов... что-то, стоящее красоты вашей жены...
– Плачу двойную цену, – уговаривал Люсьен. Мадам Фуссар подмигнула ему, затем просунула голову за занавески в заднюю комнату.
– Иветт! Мари! Моник! Venez-vous ici! Vite, vite![1] – Она снова повернулась к своим посетителям и заискивающе улыбнулась. – Пожалуйста, пройдите сюда. Мы должны снять мерку с мадам Дюферон.
Люсьен тихо засмеялся, когда темноволосая женщина вышла в соседнюю комнату, быстро выкрикивая по-французски распоряжения своим швеям. Он предложил руку Эвелин.
– Вот она – власть денег!
– Когда дело касается платья, – насмешливо заметила Эвелин. Она взяла Люсьена под руку, и они направились в заднюю комнату.
– Я прекрасно знаю, что не все можно купить за деньги, – сказал Люсьен. Он остановился и придержал для нее занавеску. – Тебя, например.
– Совершенно верно. – Эвелин проскользнула мимо него, почти коснувшись его тела. Его запах кружил ей голову. Но это ощущение сразу исчезло, едва он тоже вошел в маленькую примерочную. – Что ты делаешь? Тебе сюда нельзя.
– Еще как можно. – Люсьен хитро улыбнулся ей. – Я твой муж, и я плачу по счету.
– Мсье, – указала портниха на стул, – сядьте здесь. Нам нужно знать ваше мнение.
– Видишь? – Развеселившись от вида шокированной Эвелин, Люсьен со смехом прошел в комнату и уселся на указанный портнихой стул.
– Мадам, он не может... Я не могу...
– Женщина одевается для мужчины, мадам Дюферон, – наставительно сказала портниха, подведя Эвелин к зеркалам, находившимся всего в нескольких шагах от ее мужа. – Мы должны быть уверены, что ваш муж получит удовольствие от вашей покупки.