На подходе к залу Ярослава встретила Дарину. Плетнева словно специально в противовес подруге нарядилась во все черное. Что и говорить, выглядела она на все сто.
- Приветик, - расплылась в ослепительной улыбке Дарина. – Надеюсь, ты на меня не сердишься? Ты же знаешь, что победителей не судят.
- Как я могу на тебя обижаться, если русские народные пословицы это строго настрого запрещают? – засмеялась Ярослава, в сердце которой и в самом деле не было обиды.
- Это хорошо. Теперь я могу с чистой совестью отдаться во власть танцев, - Дарина высматривала кого-то в шумящей толпе, не иначе Червова. – Но сначала пойду, попудрю носик.
К своему немалому изумлению, заглянув в зал, Ярослава узнала музыкантов, собиравшихся исполнять живую музыку. На сцене крутились, настраивая инструменты, мальчишки из Мишиного фотоальбома с репетицией. У клавишника даже были на руке фенечки, понравившиеся девушке еще на фотографиях. Когда аппаратура была настроена, в зале приглушили свет. Начались танцы.
Обходя танцпол по краю, Ярослава почти столкнулась с Кириллом. Молодой человек хотел тут же удалиться, но девушка крепко схватила Червова за локоть.
- Мне кажется, что пришло время обсудить происходящее, - сказала Ярослава, глядя Кириллу прямо в глаза. – Я не понимаю, в чем перед тобой провинилась и не считаю такое отношение заслуженным.
- Ты хочешь сказать, что не имеешь никакого отношения к листовкам? – спросил Кирилл. – А не ты ли накануне этого случая заявила, что знаешь мой секрет, и обещала его хранить?
- О чем ты? – Ярослава непонимающе хлопала накрашенными ресницами. – Я имела в виду твою песню!
- Какую еще песню? – Червов похоже тоже потерял нить разговора.
- Ну, ту, у которой клип с рисунками похожими на меня, - растерянно сказала Ярослава.
- А он то здесь при чем?! – окончательно растерялся Кирилл.
- Я увидела в твоей тетрадке черновик песни и поняла, что это ты ее написал для меня, - смущенно объяснила девушка.
- Я? Да я понятия не имею, как ко мне в тетрадь попал этот клочок бумаги.
Ярослава Елисеева и Кирилл Червов стояли на краю танцпола и непонимающе смотрели друг на друга. Вокруг танцевали их одноклассники и ребята из классов помладше, гремела музыка, по стенам бегали цветные огоньки.
- Так ты не знала об истории с моим отцом? – наконец сложил два и два Кирилл.
- Впервые увидела на листовках, разбросанных по подоконникам в гардеробе. А подробнее дочитала в Интернете на телефоне, - Ярославе не верилось, что в истории начали сходиться концы с концами. – Но кто же тогда написал эту песню? – спросила девушка.
Кирилл не успел ответить. Танцевальная музыка стихла. На сцене зашуршали музыканты, и из колонок полилась та самая мелодия, которая успела вскружить умы всей гимназии. Мишка Прохоров, которого Ярослава этим вечером еще не видела, зачем-то запрыгнул на сцену и подошел к микрофону. Девушка подумала, что одноклассник решил так пошутить, хотя подобное поведение совсем не вписывалось в нарисованный ей образ Мишки-молчуна.
Но Прохоров спокойно и уверенно взялся за микрофонную стойку и неожиданно приятным бархатным голосом сказал в микрофон:
- Эта песня посвящается замечательной девушке. Пожалуй, самой замечательной девушке на свете, - прибавил он, встретившись с Ярославой взглядом.
Ярослава Елисеева не сразу поняла, что произошло. Это был одновременно тот самый Мишка Прохоров, которого не замечал весь класс, и какой-то новый, еще совершенно не знакомый парень. И тут до Ярославы дошло. На Мишке не было его страшных очков. На днях Прохоров между делом обмолвился, что пытается привыкнуть к контактным линзам и, видимо, сегодня молодой человек впервые решился показаться в них на публике.
«И почему я раньше не замечала, какие у него красивые глаза?» подумала вдруг Ярослава. Наконец, вся головоломка стала складываться в одну простую и понятную картину. Девушка вспомнила день, когда нашла у Кирилла стихи. На одном из первых уроков Мишка выходил отвечать к доске и случайно уронил учебник и тетради Червова. Видимо тогда черновик со стихами и перекочевал из одной тетрадки в другую. А дальше лишь последовала череда неверных выводов.