Еще до завершения этой истории звонил Мишка. Просил приехать в отделение, поговорить с Илгой. А Стаса он не мог нигде найти. Леня управился с бумагами, подписал передаточные и поехал на такси к Мишке. Илга и Мишка находились в кабинете. На столе громоздились рентгеновские пленки, стояли стаканы с недопитым кофе, и лежала штука, очень похожая на ту, что Леня видел в своем сне про Мишку и Стаса. Он подержал эту штуковину в руках, подвигал шарниром и спросил:
– И что? Вот эту штуку будем имплантировать Оле?
– Не говори глупости, – ответил Мишка, – это хирурги принесли. Образец. Из титана. Садись. Надо обсудить ход дальнейшего лечения. Илга, давай расскажи этому финансеру, что мы будем делать.
– О! – заметила Илга. – Это новое слово. Я его не знаю.
– Только не запоминайте, Илга, – ответил Леня, – давайте перейдем к делу.
И Илга изложила свой профессиональный взгляд на проблему:
– Один месяц мы будем лечить Ольгу здесь. Когда она окрепнет достаточно, надо ее переводить в клинику в горах. Но это будет очень дорого.
Именно в этот момент появился Стас. Он держал в руке букет роз и чувствовал себя страшно скованно. Освободившись от букета, который перешел в руки профессора, Стас стал способен принимать участие в беседе. Но зато профессор потеряла эту способность.
– Мой Боже, какие прекрасные розы, – произнесла Илга и уткнулась в букет, – как они пахнут! Спасибо, Стас. Но мне скоро улетать. Ты позволишь оставить эти цветы для вашей Оли? Для нашей. Можно мне так говорить?
– О чем базар! – загудел Стас. – Что тут обсуждать? Конечно. Ольга теперь наша. Общая. Вот и Ленька. И Мишка.
Стас смешался. Это было настолько необычно, что друзья принялись его внимательно рассматривать. Удовлетворенный осмотром, Мишка спросил:
– Я надеюсь, ты примешь участие в обсуждении?
– А зачем я сюда пришел? – парировал Стас и подсел к Илге.
Миша кратко повторил программу лечения: месяц здесь на лекарствах и физиотерапии. За это время надо сделать загранпаспорт. И отправить Олю в Швейцарию.
– Сколько времени она будет в горах? – спросил Миша.
Но вместо Илги ответил Стас:
– Сколько потребуется, столько и будет. Надо вот что сделать, надо ей учительницу английского подыскать. Пусть натаскает девочку, а то, сами знаете, ни попить, ни пописать не попросит.
– А я пока договорюсь с клиникой, – продолжила Илга, – я туда часто приезжаю, каждый месяц. На консультации. Там чудесно. Но очень дорого. День пребывания стоит около трехсот долларов, не считая лечения.
– Хорошо, – сказал Леня, – заплатим сразу за пару месяцев. А там посмотрим.
– Точно, – согласился Стас, – или сразу за три.
– Я думаю, что двух месяцев пока достаточно, – сказала Илга. – Итак, все решено. Мне еще надо собраться в дорогу. Пойду сказать до свидания этой девочке.
Пошли в палату все. Стаса опять облачали в необъятный халат, Илга то и дело поправляла его, Стас балдел. В палате Оля сидела у стола. Рядом находилась ее соседка Валюша. Оля только что закончила обедать. На столе громоздились чашки, тарелки, поодаль стопкой лежали книги. При виде врачей Оля и Валя вскочили, Валя начала быстро прибирать со стола.
– Оля, я уезжаю, – сказала Илга, – а эти цветы тебе.
Оля взяла букет и уткнулась в розы точно так же, как это недавно сделала сама Илга. А Валя засуетилась в поисках банки и побежала в туалет за водой. Мужчины разглядывали Олю, находя в ней разительные перемены. Красивая девушка с чуть вьющимися каштановыми волосами. Припухлые губы. Нежная тонкая кожа с чуть заметными голубыми прожилками. Она стояла, держа букет, и не находила места от смущения.
– Спасибо. А вы еще приедете?
– Не беспокойся, – ответила Илга, – мы с тобой увидимся. Об этом позаботятся эти господа.
Оля посмотрела на мужчин и застеснялась еще сильнее. Щеки ее порозовели. Тут ситуацию разрядила Валя, забрав цветы и пристраивая букет в банку с водой. Илга пожала Оле руку, и все, прощаясь, вышли из палаты.
Илга и Стас представляли счастливую пару. Он обнимал женщину и гудел:
– Так, мужики. Лечу на недельку. Или две. Оставляю на вас все дела. Смотрите. Девку берегите. А то…
И он показал огромный кулак. Илга, смеясь, обняла кулак обеими ладонями, но закрыть не удалось. А Леня спросил:
– Ты роуминг сделал?
– А як же! – ответил Стас. – Номер тот же. Звоните. А номера Илги записали?
– Да. Где ты остановишься?
– Да я заказал что-то. Мне ваучер дали. Разберусь. Илга поможет. Ну все. Мы пошли. А то посадка закончится.
Мишка и Леня решили где-то тяпнуть, отметить новый поворот в делах. Машина Стаса отвезла их в город, и они прошлись по центральной улице, заходя в разные питейные заведения. Однако выпивали не всюду. Мишка был готов выпить, но Леня останавливал его, приговаривая:
– Здесь ничего нет для приличных людей. Имей в виду, что ты тоже относишься к этой категории. Можешь мне поверить. Смотри, «Джонни Уокер», красная этикетка. Такую жидкость пьют докеры. Но ты же не докер, а доктор. Или я ошибаюсь?
– Докер, докер, – протестовал Мишка, – давай выпьем это виски.
– Ни за что!
И Леня увлек приятеля в следующее кафе.
– Вот. Здесь есть кое-что.
– Слава Богу, – отреагировал Мишка, – здесь и выпьем.
– Но немного. Налей нам, голубушка, два по пятьдесят «Катти Сарк».
– Чего? – не поняла женщина за прилавком.
– Вот это виски, – показал пальцем Леня.
Но женщина не налила, а взяла какие-то листочки, полистала их и сказала, глядя с сомнением на клиентов:
– Это дорогое виски. С вас сто сорок рублей будет.
– Наливай, – скомандовал Леня, – продадим с себя последнее, но заплатим.
Женщина отмерила два раза по пятьдесят, но сомнения покинули ее только тогда, когда она получила деньги. Друзья сели за столик.
– Слушай, мы так неважно одеты? – спросил Мишка, – От нас что ожидали?
– Да выбрось ты из головы. Поехали.
В следующем заведении было взято столько же, но уже «Балантайнз». Мишка протестовал:
– За эти деньги можно взять пять бутылок водки. А мы принимаем по пятьдесят граммов.
– О! – поднял указательный палец Леня. – Хочу обратить твое внимание на избирательность. Я имею в виду разборчивость в еде и питье. Возьмем, к примеру, тебя. Вот ты очень хочешь есть. Но не будешь есть из помойки. Да что говорить, ты и от больничной еды отказываешься. А летишь в дом, где получаешь парную телятину. Так?
– Ну.
– Удивительно развернутый ответ. Сразу видно, что собеседник виртуозно владеет лексикой и знаком со всем богатством родного языка.
– Ты кончай, жопа с ушами, а то…
– Извини, друг. Так на чем я остановился? Итак, и ты, и я разборчивы в еде. И даже если хочется есть, нас не оставляет разборчивость. А вот в питье почему-то не так. Ты готов пить сомнительную водку. Только потому, что она дешевая. И мучиться утром.