— Расскажите, Николай Александрович, как будет проходить навигация, — попросил я.
— Ледоколы расставлены по всей трассе. В Карском море караваны пойдут под водительством «Ленина» и «Ермака», в море Лаптевых будет работать «Литке», на востоке Арктики — «Лазарь Каганович».
— А «Иосиф Сталин»?
— Флагман поведет караваны через пролив Вилькицкого, направится морем Лаптевых в Тикси, а там… видно будет. Будем помогать всем, кому придется трудно. Дела ледоколам хватит: транспорты идут на Колыму, к устью Лены, в Нордвик, на Яну, к полярным станциям, на обследование Новой Земли, на гидрографические работы…
Беседу прервал стук в дверь, вошел радист:
— Молния из бухты Провидения. Ответ будет?
Начальник штаба поправил очки, пробежал радиограмму, поморщился.
— Сейчас в Арктике, как на раннем новоселье в недостроенной квартире, — сказал он. — Семья переселилась, свалила в комнатах вещи. А тут вставляют вторые рамы, красят подоконники, приколачивают плинтусы. Полы грязные, по углам мусор, уйма недоделок. Пока родители наводят порядок, ребенок упал и ушибся; понятное дело — слезы, рев… Оказывается, нужен глаз да глаз… Вот он — ребенок! — помахал Еремеев телеграммой. — Хорошо, что синяком отделался… Ну, ничего, наведем полный порядок в нашем хозяйстве! Ведь нынче только первый год нормальной эксплоатации…
В дверях появился Папанин.
— Какие новости, Николай Александрович?
— Радиограмма из Провидения: «Ненец» едва не нарвался на неприятности…
А произошло следующее: в восточной части Арктики навигация уже была в разгаре. Многие корабли прошли Берингов пролив и разгружались на побережье. Морскими операциями на востоке руководил испытанный полярный капитан Афанасий Мелехов. С борта линейного ледокола «Лазарь Каганович» он давал указания капитанам судов — какого направления им держаться. Судно «Ненец» получило совет; двигаясь на запад, итти по ломаной линии, в обход льдов. Капитан «Ненца» впервые плавал в Арктике, и предложение Мелехова удивило его. К чему делать разные зигзаги, если судно легко проходит в этом битом льду по прямой?.. Капитан пренебрег полезным советом и, стремясь сократить расстояние, направил корабль прямым курсом. Однако в ледовых морях, вопреки элементарной геометрии, прямая не есть кратчайшее расстояние между двумя точками: очень скоро «Ненец» оказался в восьмибалльном льду — восемь десятых поверхности моря было покрыто льдами. Капитан струхнул, что «Ненца» затрет, и поспешил известить о трудном положении судна. К нему подоспели на помощь и вывели на чистую воду…
— «Ненец» легко отделался, — сказал Еремеев. — Но на этом примере мы научим капитанов слушаться командования.
Лучи солнца нагревали каюту. Стало душно. Папанин распахнул окно на палубу и подошел к карте.
— Ни одна морская магистраль не поглотила столько усилий, упорной борьбы и жертв, какие потребовались для нашей северной трассы, — сказал он. — Но, видно, человеческая память недолговечна: уже забыты все опасности! Семи лет не прошло после похода «Сибирякова», и вот в Арктику попадает впервые молодой человек, вроде капитана «Ненца». Он чувствует себя победителем. Еще бы! Он чуть ли не знаток ледового плавания — знает льды сызмала… по зимним каткам… Такой самонадеянный молодой человек может завести корабль в ловушку, из которой его нелегко будет вытащить…
Он умолк и насторожился. Послышался глухой шум, скрежет, удары в корпус корабля; можно было подумать, что ледокол задевает морское дно.
— Лед! — сказал Папанин, перевел стрелку настольного телефона и нажал сигнал: «Михаил Прокофьевич, с первыми льдами вас! Входим в Юшар?.. Да, на полярной станции обязательно побываем…»
Подступы к проливу были забиты мелким льдом. «Иосиф Сталин» свободно проходил в густом серовато-белом месиве. Справа виднелись отлогие берега материка. По другую сторону пролива зеленели холмы острова Вайгач.